– С какой стати мне вам верить? – спросил он.
Она опять отпила пива.
– «Бомбей» нанял вас, чтобы вы расследовали убийство Дойла Фланагана, так?
– Так.
– Вы бывший полицейский.
– Снова так.
– Вы беспристрастны, так?
Валентайн покачал головой. Она не поняла, и он объяснил.
– Дойл Фланаган был моим напарником и лучшим другом. Ваш источник не сообщил вам об этом?
Энн перегнулась через стол.
– В тот вечер, когда убили вашего друга, мы играли в блэкджек в «Бомбее».
– Докажите.
Она допила пиво, ее щеки раскраснелись.
– Как вам, наверное, известно, мы играем за столами, которые не отслеживаются камерами видеонаблюдения.
– Стало быть, записи нет, – констатировал Валентайн.
– Нет. Но один из членов нашей команды обналичивал выигрыш…
– … а поскольку касса всегда под видеонаблюдением, – закончил за нее Валентайн, – ваш напарник должен быть на пленке.
Она шлепнула ладонью по столу.
– Вот именно!
– Милая, это подтверждает лишь то, что в «Бомбее» тем вечером был один из вас.
Входная дверь «Болтушки» распахнулась. Ввалилось с десяток мужчин в форме пожарных, принеся с собой волну ледяного воздуха. Они стащили с себя куртки и облепили барную стойку, наперебой заказывая большие кружки пива.
Энн распахнула глаза. Через секунду она выскочила из-за столика и ринулась к задней двери. Бросив колу, Валентайн побежал за ней.
– Соблюдайте приличия, – засмеялся им вслед бармен.
Энн протаранила заднюю дверь как танк. Дверь распахнулась. Валентайн увидел, что девушка рванула к стоянке, потом внезапно остановилась и принялась озираться. Неужели ее напарник уехал, бросив ее?
Возраст определенно дает некоторые преимущества. Например, люди всегда недооценивали его физические возможности. Энн вскрикнула, когда он схватил ее за плечи, развернул к себе и начал трясти.
– Говорите, где ваши сообщники.
– Вы что… идиот…
Это взбесило Валентайна. Это она идиотка. Любой нормальный мошенник давно уехал бы из города. Он уже хотел ответить, но почувствовал сильный удар по затылку.
Он очнулся на ледяном металлическом полу с запястьями, прикованными наручниками к трубе горячего водоснабжения. Вокруг гудели голоса. Трое мужчин и женщина. Холодный пол оказывал негативное воздействие на его внутренности, и Валентайн ощутил острое желание осрамиться.
Он попытался разобрать разговор, но не узнал язык. Похож на турецкий, или греческий, или албанский – в общем, из этих мест. Валентайн приоткрыл один глаз и принялся рассматривать двух незнакомых ему мужчин, входивших в шайку. Под сорок, поджарые, желтоватый цвет лица, особые приметы отсутствуют.
