- Красиво тут, - сказал доктор Ликальци, обводя глазами гостиную.
Неужели ему больше нечего сказать?
- Вот кухня, - произнес комиссар и добавил: - жилая.
И тут же сам на себя разозлился. Ну зачем он сказал «жилая»? К чему? Как будто он агент по продаже недвижимости и показывает квартиру потенциальному покупателю.
- Рядом ванная. Идите посмотрите, - буркнул он чуть ли не грубо.
Доктор не заметил или сделал вид, что не заметил его тон, открыл дверь в ванную, бросил взгляд и сразу закрыл.
- Красиво тут.
Монтальбано почувствовал, как у него зачесались руки. Ясно увидел газетный заголовок: «КОМИССАР ПОЛИЦИИ, ВНЕЗАПНО ПОТЕРЯВШИЙ РАССУДОК, НАПАДАЕТ НА МУЖА ЖЕРТВЫ».
- На втором этаже маленькая гостевая комната, большая ванная и спальня. Ступайте туда.
Доктор послушно поплелся наверх, а Монтальбано остался в гостиной, закурил сигарету, вытащил из кармана пакет с фотографиями Микелы. Она была очаровательна. Улыбчивое, открытое лицо, которое он видел только искаженным от боли и ужаса.
Сигарета догорела, а доктор все не спускался.
- Доктор Ликальци!
Никакого ответа. Бегом он поднялся на второй этаж. Доктор стоял в углу комнаты, уткнувшись лицом в ладони, плечи его вздрагивали от рыданий.
Комиссар растерялся: он ждал чего угодно, но только не этого. Подошел к нему, дотронулся до плеча.
- Мужайтесь.
Доктор как-то по-детски дернул плечом и продолжал плакать, закрыв лицо руками.
- Бедная Микела! Бедная Микела!
Он и не думал притворяться: слезы, полный страдания голос - все было правдой.
Монтальбано решительно взял его под руку.
- Пойдемте вниз.
Доктор повиновался, не оглянувшись на кровать, на разорванную, испачканную кровью простыню. Ведь он был врачом и сразу понял, что должна была пережить Микела в последние минуты своей жизни. Но если Ликальци врач, то Монтальбано полицейский: увидев его в слезах, он сразу же понял, что маска равнодушия, надетая, по всей видимости, взамен утерянной мужской силы, развалились на куски.
- Простите меня, - сказал Ликальци, усаживаясь в кресло. - Я не предполагал… Ужасно умереть таким образом. Убийца держал ее лицо прижатым к матрасу, правда?
- Да.
- Я любил Микелу, очень. Знаете, она стала мне как дочь.
Слезы снова полились у него из глаз, он кое-как вытер их платком.
- Почему она решила строить дом именно здесь?
- Да она уже давно, даже еще не зная ее, создала себе миф о Сицилии. Когда приехала сюда в первый раз, была очарована. Думаю, хотела найти здесь убежище. Видите эту витрину? Там внутри все безделушки, которые она привезла с собой из Болоньи. Это говорит о том, каковы были ее намерения, не так ли?
