Губы, гортань — все мгновенно пересохло. Так уже было в Афгане.
— 23 часа 52… 53… 54… 55…
— Угломер тридцать ноль, наводить в цель, — и полковник крикнул: Огонь!
Огромное облако спермы рвануло к небу.
— Выстрел, — в блаженном изнеможении выдохнул полковник. — За погибших товарищей, за этих сосунков, мать вашу так… Огонь!
— Выстрел, — он захлебывался в дрожащей радости. — Ах ты, кровь-кислица, пользуйтесь, размножайтесь…
— Огонь!
Выстрел.
— Огонь!
Ствол начал опадать.
— Артем! — взревел полковник. — Ты что, мать твою ити…
Танк был жалок. Со всей силы полковник ударил кулаком по зеркалу. Куски стекла посыпались на плиточный пол ванной.
— Все, выпал в осадок.
Полковник поднял довольно большой кусок зеркала, пригладил усы.
«Может, по венам?» — он полоснул куском стекла по кисти руки. Выступила кровь. И усмехнулся: «Идти с этим ранением в санбат».
В голове проявился номер телефона. Кто же это? Вышел из ванной. Набрал номер. Услышал женский голос.
— Даша, Вера, нет, Леля.
Женский голос сменился мужским:
— Иди ты знаешь куда…
Полковник положил трубку и тяжело осел на стул. Увидел, что еще держит в руке кусок зеркала. Бросил его, и почему-то тот не разбился.
0 часов 13 минут. Тихо. Фабрика уже не работает.
Заскулила собака.
— А, Жанетка, — полковник наклонился и погладил собаку, — сейчас, сейчас, пойдем погуляем.
Взял поводок, надел плащ, не забыл и зонтик.
На улице муравил мелкий дождик.
Полковник нажал кнопку, выстрелил зонтом. Поводок не стал пристегивать.
Они шли знакомыми переулками к широкому проспекту. Перейдешь его — а там садик, который особо любила Жанетка.
Они еще стояли с Жанеткой на тротуаре, как из соседней улицы на проспект темной водой выплеснулась толпа. И в толпе был свой порядок. По бокам шли молодые ребята, вооруженные автоматами.
Что это?
Грохот солдатских ботинок полоснул его узнаваемой радостью.
На проспекте, не то что в переулках, было довольно светло. Он увидел свастику на рукавах.
Еще не думая, полковник сорвался с тротуара, и командирский голос вернулся к нему:
— Отставить! Стоять!
Полковник отбросил зонт и вклинился в толпу.
— Разойтись! Среди вас есть афганцы?
Ближайшего парня одной рукой схватил за грудь, а другой рукой стал сдергивать повязку с рукава. Мешал поводок. Но полковник не хотел его бросать.
— Ты чего, старик, в уме?
— Мразь, фашист, гад… Я бы тебя в Афгане мордой в серый песок…
Но кто-то уже обхватил его сзади.
Залаяла Жанетка. Ее подбили ботинком. Она завизжала и отлетела в сторону. Полковник вырвался и, обернувшись, хлестанул со всей силы поводком.
