Проигравший выбирает смерть | страница 70



– Располагайтесь, чувствуйте себя как дома, – хозяйским тоном предложил Тихон.

– Шел бы ты, паря, – один из мужиков с уже залитыми глазами выступил вперед и даже попробовал подпихнуть ногой Тихона.

Заколов резко схватил ногу, вывернул ступню, мужик грузно ухнул на землю. Тихон вскочил и предупредил остальных:

– Спокойно! Не рыпаться.

Мужики хмурились, но не встревали. Тихон присел к упавшему:

– Местный?

– Ну, – мужик ощупывал ногу и пялил на Заколова испуганный взгляд.

– Мне тут весточку передать надо, да адресок забыл, – Тихон небрежно сплюнул сквозь щель между зубами.

– Кому? – мужик тревожно косился на лихого парня.

– Поэт один своей старухе привет шлет. Он на зоне срок мотает, а у него тут предки. Знаешь такого?

– Есенина? – обрадовался мужик.

– Он самый! – поддакнул Тихон, до сих пор не разобравшись, фамилия это или кличка. – Где его старуха костями гремит?

– Так это, – мужик оживился и поднялся. Крутанув головой, он выбрал направление и показал: – Вон магазин на углу видишь? Хозяйственный. – Заколов разглядел одноэтажную постройку с двумя зарешеченными окнами на фасаде. – Справа обойдешь, и вдоль улицы. Как сеялку рыжую увидишь без колес, еще раз направо возьмешь и до упору топай. А там спроси бабу Лизу.

Мужик улыбнулся, чрезвычайно довольный своим объяснением.

– А если не спрашивать?

– Чего?

– Как дом выглядит?

– Так это? – мужик задумался. Потом его лицо осветилось радостью: – Второй с краю по левой руке. Зеленого цвета раньше был.

Заколов покровительственно похлопал мужика по плечу. Тот зарделся.

– Хозяйственный работает? – спросил Заколов.

– Какой там! Праздник!

Тихон посмотрел на широкий нож, которым мужики нарубили толстые ломти черного хлеба, и требовательно попросил:

– Продай.

Мужик задумался. Тихон достал пятерку и решительно обменял ее на нож.

– Ну, ладно, – согласился мужик, торопливо сминая в кулаке бумажку, и заискивающе предложил, показывая на бутылки: – Может, с нами дерябнешь?

– В следующий раз, – пообещал Заколов и пошел вразвалочку, цепляя подошвами землю, через замусоренную площадь. Наверное, так должны ходить блатные, решил он.

Глава 35

Есенин с неожиданным для себя трепетом постучал в родной дом. Никто не отозвался. К горлу подкатил большой ком. Он постучал в окошко. Тишина. Странно, неужели мать его не ждет, ведь столько раз писала об этом дне. Пришлось открыть замок подручными средствами, не маячить же на пороге.

Вор огляделся и сделал знак Нышу. Хамбиев вышел из-за сарая, придерживая Нину, и быстро прошмыгнул с ней в открытую дверь.