— Паскву выпустили. Сегодня ночью.
— Просто выпустили?
— Без объяснений. Сейчас он, наверное, уже в Городе. Я рассказываю Мартину о своих разговорах с Бойлем и Уэнделлом.
— Большим человеком становишься, — иронически замечает он.
— А я и пятьдесят лет назад был не маленьким. Так уж мне суждено. На Земле рядовой кинодокументалист, а здесь шишка.
— Что будешь делать?
— Для начала условлюсь о срочной встрече с Мердоком.
— А на встрече?
— Расскажу ему все о Паскве, как задумали.
— А потом?
— Будем ждать известий о судьбе Пасквы. Прикончат его или простят. Угадал я или не угадал.
— Думаешь зацепить Мердока? А если просчитаешься и он раскусит твою игру?
— Какую? Я просто сообщу ему о подозрительном побеге Пасквы. О том, что якобы рассказал мне Бойль.
— А если Мердок вспомнит, что мы тоже были в его лесной «берлоге» в то время, когда загружали в подвал серебро?
— Может, и вспомнит. Но возникнет вопрос, а почему же мы молчали два месяца. Из страха? Он знает, что я его не боюсь. Может быть, из выгоды промолчать, а потом напомнить, когда придет время? Вот оно и пришло, а мы в стороне — по-прежнему молчим. И о Мердоке ни в одной газете ни слова.
— Из того, что я от тебя услышал, — задумчиво рассуждает Мартин, — кажется, Уэнделл и Бойль что-то замышляют против Мердока.
— Вероятно. Вот тогда нам с тобой, Дон, и придется официально вспомнить о повязках из галуна на рукавах «пистолетников», спускавших нам лодку с палубы «Гекльберри Финна». Стил тоже вспомнит, если ему подскажут. Вопрос был решен, и я звоню от портье Мердоку.
— Говорит Ано, — произношу я шепотком, чтобы за стойкой не слышали, — Укажите место, где мы с вами могли бы встретиться, — имени Мердока я при этом не называю.
— Когда? — спрашивает он.
— Сейчас.
— Так важно?
— Да.
— Тогда приезжайте в кафе «Жюн» на улице Старых вязов. Это недалеко от театра.
Мердок уже ждет в полутемном зале за столиком.
— Что случилось. Ано?
— Вы же читали газеты.
— При чем здесь я? — Тон его холодеет.
— При том. Во-первых, серебро было спрятано в вашей хижине.
— Хижина эта не моя, я тогда воспользовался ею случайно.
— Известно, что это хижина Пасквы, хотя он и отрицал это на допросе.
— Тогда пусть в полиции проверяют, кем и у кого куплена эта хижина.
— Я полагаю, что уже проверили. Но не в этом главное.
— А в чем?
— В том, что рассказал мне за утренним завтраком в сенатском клубе комиссар Бойль. В том, что он не поведал газетчикам.
— Что именно? — Тон Мердока совсем ледяной.
