Китти положила на мое предплечье мягкую ладонь:
— Опять задумываешься над ненужным? — упрекнула она. — Сию минуту прекрати. Забудь об утраченных воспоминаниях! Лучше обмозгуй меню сегодняшнего обеда. Могу соорудить великолепное филе горного лосося и еще припасла бутылочку того дивного австралийского вина, из тех, что ты привозил в прошлый раз. А если плотно есть не желаешь — скажи, придумаю что-нибудь вкусное и очень легкое...
— Ни в коем случае. Звучит изумительно, просто слюнки текут.
Я посмотрел в окно такси.
— Удивительно: все кажется ужасно знакомым. Гостиница «Ванкувер»? Большое старомодное здание в центре города? На углу улиц Буррарда и Джорджии, правильно? Черт возьми, отлично представляю отель — но вот себя глядящим на него представить не в состоянии. Точно читал подробный иллюстрированный путеводитель — и только.
— Тубо, Рекс, тубо! — рассмеялась Китти. — На сладкое обещаю ванильное мороженое с домашней клубничной подливкой. Сразу избавишься от привкуса больничной стряпни... И угощу рюмочкой мексиканского ликера. Тоже тобою привезен. «Калуа», верно?
Я знал: «Калуа» — коричневая жидкость, напоминающая крепко разведенный спиртом черный кофе. Но когда и как доставил эту мерзость нареченной своей — хоть убейте, вспомнить не мог. Зато напрашивался новый, интересный вывод: я был пламенным ухажером и галантным кавалером. А человек, получивший серьезное, секретное задание, снабженный тщательно подготовленной легендой, навряд ли стал бы эдак ухлестывать за хорошенькими девицами восточной и западной выделки, ежели страсть не имела прямого либо косвенного отношения к делу. Агента не внедряют в сопредельную страну, чтобы предоставить ему возможность невозбранно резвиться и упражнять мужские достоинства с посторонними, никому не потребными дамами...
Китти произнесла:
— Дорогой, когда приедем в гостиницу, пожалуйста, будь умницей и слушайся меня во всем!
Голос прозвучал натянуто и немного странно.
Я покосился.
Китти направляла на меня извлеченный из ридикюля маленький никелированный пистолет.
Автоматический.
Предательство было наигнуснейшим, безо всякого сомнения, и вашему покорному слуге, пожалуй, следовало бы вознегодовать, разъяриться и взбелениться. Но я подсознательно ждал чего-то недоброго: девица не внушала полного доверия. Да и другие подозрения возникали. В преизбытке.
Я вспомнил: в аэропорту Принца Руперта никого не обыскивали, никого не прогоняли сквозь детекторы металла. У Китти не возникло ни малейших затруднений. Я уставился на оружие.
