Когда я вернулся, Мойра уже отошла от игрального стола и ждала меня возле комнатной пальмы.
— Спасибо, — сказала девушка, потом поднесла стакан ко рту и пригубила. Затем улыбнулась и выплеснула содержимое на пальму.
— Ладно, милый, — кивнула она, — на сегодня хватит. Можешь не волноваться.
— А зачем ты это сделала? — полюбопытствовал я.
— Умные книжки уверяют, что алкоголизм наследуется, а я время от времени это проверяю... особенно с тех пор, как окончательно выяснила, что мой обожаемый папочка промышляет наркотиками.
— Я никогда не говорил...
Она пропустила мои слова мимо ушей.
— Или я возвожу на него напраслину? Быть может, он только дает указания, а сам к этому зелью не прикасается... не хочет замарать свои холеные наманикюренные ручки. В таком случае, конечно, это меняет дело. Это просто замечательно!
Она заметно качнулась, выпрямилась, потом продолжила уже совершенно другим тоном:
— О, черт, кажется, я все-таки наклюкалась. Я выгляжу, как пугало, да?
— Нет, но расческа не помешала бы.
Мойра потянулась к растрепавшейся шевелюре.
— Чертова грива, совсем не слушается. Я вернусь через минутку. Подожди меня, чтобы вынести тело и оживить его черным кофе.
Она взяла меня за запястье и посмотрела на циферблат наручных часов.
— Господи, да уже завтракать пора! Ой, даже тошно подумать о еде!
Мы приехали сюда на моем грузовичке. Хотя он и уступал в благородстве ее “мерседесу”. Шейху в нем было гораздо удобнее. Мысль о том, что я не разделяю ее восторга по поводу того, что Шейху будет удобно среди моих постельных и походных принадлежностей, явно не приходила в голову Мойры. Когда она вернулась, второй раз за сегодняшний вечер поправив разлохматившиеся волосы, мы спустились на лифте, вышли на стоянку и забрались в грузовичок.
— Где ты хочешь пить кофе? — поинтересовался я. Она на миг призадумалась. Потом спросила:
— А у тебя в кузове есть кофе? И походная плита?
— Да. Есть даже вода, — ответил я. — Но ты, по-моему, одета не для пикника. Мойра устало привалилась ко мне.
— Что-то ты только и беспокоишься о моем платье, — сонно пробормотала она, потом мечтательно хмыкнула. — Ладно, сверни направо и езжай прямо. Я скажу, куда ехать дальше...
Переход от бурлящего ночного Рино к безмолвной темной пустыне поразил своей внезапностью. Я не успел и глазом моргнуть, как грузовичок уже катил посреди унылого однообразного ландшафта, словно по поверхности Луны или Марса, едва освещаемой просыпающимся на востоке светилом. Следуя указаниям Мойры, я свернул на грунтовую дорогу, исчезающую вдалеке у неясных пологих холмов. Когда уже ничто вокруг не напоминало о малейших признаках цивилизации, я остановил грузовичок, заглушил мотор и выключил фары.
