— Привезут и отвезут!
Тогда Семен пообещал взять на себя выпивку. Павел откровенно обиделся:
— Нынче мы тебя принимаем! Твоя очередь еще придет!
…И все-таки, когда Семен Орестович извлек из старого рюкзака бутылку «Арарата» и три банки крабов, восторгу собутыльников не было предела.
Пикник, прямо скажем, удался.
«Ломовская дача» когда-то была действительно дачей местного толстосума Ломова, после революции исчезнувшего, как тень зари — в никуда. Потом здесь располагался пионерский лагерь, пока не сгорел, а поскольку сгорел он в разгар перестройки, никто его не восстановил и уже не собирался. Прелестный же уголок на излучине почти заросшей речки стал излюбленным метом отдыха всех, кто имел автомобиль и желание прокатиться «на природу». Семен оказался на пикнике «столичной штучкой», о его скромных и давних успехах здесь помнили, всячески преувеличивая их, о его неудачах не говорили, а образ жизни, который он вел, вызывал у старых-новых приятелей просто-таки восхищение.
— Нет, брат, — обращаясь к майору милиции, в который раз заявлял Слободской, — вот это жизнь! Работать не надо, семьи нет, чем хочешь, тем и занимаешься! Я бы немедленно все бросил, если бы возсть была!
— Ну и бросай! — отвечал майор. — Что, у тебя денег мало, или как? Клади в банк, живи на проценты, жене в зубы хороший куш кинь — отстанет, дочка у тебя замужем… Вперед!
— Нет, нельзя… — печалился Александр. — Загрызут!
— Кто это тебя загрызет? — удивлялся стоматолог. — Жена, что ли?
— Нет, не жена… — грустил Сашка.
— А кто же?
— Он знает… — кивал бизнесмен в сторону мента. Но тут же развеселился:
— А помнишь, Сеня, Циклопа? Учителя астрономии? А свою коронку помнишь? На каждом уроке ты ее задавал: «Почему Луна имеет бледный вид?»
— За что и получил тройку в аттестат, — пробурчал Семен.
— Выпьем за астрономию! — закричал предприниматель, разливая по стаканам водку.
Вартанов тем временем, не обращая внимания на заигрывающих с ним медсестричек, пытал Семена:
— Не может быть, чтоб ты не писал! Ну, признайся! Твои книжки у меня до сих пор лежат! Как он начинал! — заорал Олег на весь пляж.
— За это и бибамус! — ответствовал ему коллега зубник.
— Пишешь? Ну скажи — пишешь?
— Пишу маленько, — якобы нехотя отвечал Семен Орестович.
— И что пишешь — снова фантастику?
— Ну, почти. Кстати, ты ведь патологоанатом?
— Так точно! — дурашливо заорал Вартанов. — Покажешь, что пишешь?
— Покажу, если ты мне покажешь кое-что по твоей части.
— Покажу! А что?
