В урочный час домовой ждал его на чердаке.
— Так, кость у тебя? Давай ее сюда.
Семен Орестович сунул тряпочку с костью в лохматую руку.
— Она! — повертев косточку перед глазами в свете луны, облегченно заявил домовой. — Ну, теперь и ко второму этапу переходить.
— А кость… что — у тебя останется?
— Конечно, — с нескрываемым удовольствием ответил суседка. — Она мне, собственно, ни к чему, но тебе — тоже, если ты Силы хочешь. Не понял? В том-то и смысл. Чтобы отказаться от маленькой Силы в пользу большой.
— А-а, — разочарованно протянул Семен.
— А что, хотелось небось невидимым пошляться? Хотелось, вижу… Да не придется пока. Теперь тебе надо неразменный рубль добывать. А как это делается — объясню, когда казенной угостишь. Что? Не принес?! Ну, тогда — до завтра, дорогой! — ехидно заявил домовой.
— Да принес, принес, — успокоил его Семен Орестович. — И даже селедку. Давно небось селедки не пробовал?
— Давно, — согласился собеседник. — Селедка — это славно. Наливай тады, чего сидишь?
После выпивки домовой, как всегда в таких случаях очень похожий на институтского доцента Корнева, рассказывающего, что по Гегелю во главе государства должен стоять монах (Корнев в своих юношеских конспектах пропустил в слове «монарх» букву «р»), стал объяснять:
— Вторая ступень — это искус. Будешь добывать неразменный рубль. Э, нет, рубль не годится, что на него сейчас купишь? Гусь-то рублей четыреста стоит, надуют тебя, как пить дать! Да и где они, серебряные-то рубли? Проси неразменный бакс!
— У кого его просить? В банке «Империал», что ли? — поинтересовался Семен.
Домовой хихикнул.
— У нечистой силы. В банке, наверное, такой доллар есть, да кто его тебе дасть? Ладно, хватит веселиться, слушай и запоминай…
Давненько Семен Орестович не бывал на куличевском базаре. (Именно так, а не рынком, называли его все.) Городской базар на церковной площади славился в давние времена на всю губернию. Это была не ярмарка, привязанная к какому-то празднику, — постоянно действующий рынок! Но съезжались на него со всех концов немалой округи, ехали, бывало, сутками: даже из Ростошей, даже из Рязанки, из казачьего края. Тут во времена оны торговали лошадьми, мясные ряды разве что верблюжатину не предлагали, — а медвежатина случалась.
Нет сейчас в этих местах медведей, повывели. И лошади спросом не пользуются, а если кому надо — езжай в Хреновское на конезавод, покупай выбраковку, в Куличе не купишь. Зато вещевой рынок тут огромный, не уступит иному областному центру. Продавцы с Украины, Молдавии, даже Казахстана, барахло китайское, тайваньское, турецкое, румынское… А дальше — большущий павильон: здесь торгуют съестным. И, конечно, одним лишь местным, своего производства.
