— Зимой здесь, наверное, очень хорошо, — невольно вырвалось у Мадины.
— Безусловно, — кивнул Никита. — Зимой контраст с действительностью особенно очевиден. И особенно приятен.
Подошедший метрдотель улыбнулся, поздоровался и провел их к столику на двоих, который стоял возле зеркальной колонны. Едва они уселись, как к столику подошел такой же в меру улыбчивый официант и положил перед ними меню в переплетах из тисненой кожи.
Колонна, возле которой они разместились, была сделана не из цельного зеркала, а из необычно соединенных поверхностей, которые преломляли свет странным и даже фантастическим образом. Но фантастичность эта была не мрачная, не загадочная, а, наоборот, светлая и волнующая, как отблески от всех этих многочисленных зеркал, которые трепетали на потолке и на расписанных фресками стенах.
К собственному удивлению, Мадина сразу почувствовала себя легко в этом необыкновенном пространстве. Конечно, все здесь и было сделано таким образом, чтобы каждому, кто сюда попадает, становилось вот именно легко и приятно. Однако Мадина ведь никогда не то что не бывала в подобных ресторанах, но даже и не знала об их существовании. То есть теоретически она знала, конечно, что на свете бывают дорогие рестораны и что в Москве таковых немало. Но жизнь ее настолько не имела отношения ко всей этой роскоши, что, можно считать, протекала в параллельном мире.
И потому она удивилась, что, попав в совсем другой мир, почувствовала себя в нем легко.
— Ты что, всегда здесь обедаешь? — спросила Мадина.
Все-таки ощущение легкости сказалось на ней странным образом: она стала задавать дурацкие вопросы. Никита улыбнулся, но совсем не обидно.
— Да нет, — ответил он. — А почему ты так решила?
— Ну… Ты же не знал, что я позвоню. А позвал меня сюда так, как будто встретил знакомую на привычном маршруте.
— Но это же почти так и есть, — кивнул Никита. — И ты действительно моя знакомая, и маршрут довольно привычный.
— Но здесь же дорого… — глупо пробормотала Мадина. — В такие места просто знакомых не приглашают.
От этих ее слов он уже не улыбнулся, а рассмеялся.
— Расслабься, Мадо, — сказал Никита. — Времена, когда я относился к таким приглашениям прагматично, давно прошли. Я могу пообедать с любым приятным мне человеком, не высчитывая при этом, какую пользу извлеку из потраченных на еду денег. Ну, чтобы ты чувствовала себя спокойнее, — добавил он, открывая тисненую папку, — сообщаю, что у меня была назначена встреча с деловым партнером. Но он заболел, представь себе, корью. А я-то уже настроился на респектабельный обед в соответствующей обстановке, и заменять его гамбургером как-то не хотелось. И тут ты звонишь. Очень кстати!
