Тимоти по-прежнему смотрел в пол.
— За… за то, что плакал, — проговорил он с дрожью в голосе.
— Но ты же сказал, что Натан был твоим другом. И наверняка не ты один его оплакивал.
— Но только я один плакал при всех.
— А… понятно. А вот я думаю, что ты очень смелый, Тимоти. Когда Натан упал, ты не думал о себе, ты думал только о нем. А ведь и тебя могли убить или ранить.
— Вы считаете, что я смелый? — Тимоти просиял. — Правда?
Бьянка обняла мальчика за плечи, провожая его к двери.
— Я в этом уверена. А теперь выполни мою просьбу, пожалуйста.
— Да, мэм. А потом я позабочусь о вашем ужине. — Мальчик гордо выпятил грудь.
Бьянка приняла ванну и села у стола. Взяла томик стихов, но тотчас же отложила книгу. Вскоре появился Эван, а следом за ним — Тимоти с подносом. Дождавшись, когда мальчик покинет каюту, Бьянка сказала:
— Надеюсь, мы больше не увидим этих отвратительных пиратов.
Пораженный тем, что жена вновь решилась затронуть эту тему, Эван пробормотал:
— Я тоже на это надеюсь. Нам повезло, что мы встретили лишь три корабля. Но теперь мы вряд ли столкнемся с другими пиратами.
— А тебе не кажется странным, что Гибралтар — британская крепость, а не испанская? — неожиданно спросила Бьянка.
— Вовсе нет. Ведь у британцев прямо-таки ненасытный аппетит на чужие территории. Испанцы долго бились за обладание этой крепостью, потеряли две тысячи солдат во время последней попытки вернуть ее себе, хотя Гибралтар — это всего лишь укрепленная скала из серого гранита. Возможно, ты слышала об этом.
— Разумеется. Испанцы надеялись, что англичане будут слишком заняты подавлением восстания в Северной Америке и не смогут защитить крепость. К несчастью для них, они ошиблись.
— Бьянка, откуда ты знаешь об этом? Ведь наша война с Англией закончилась два года назад, когда ты была еще девочкой. И почему ты заинтересовалась войной между Испанией и Англией из-за какой-то крепости на скалах?
Бьянка сочла этот вопрос оскорбительным для себя.
— Ты что, забыл о происхождении моей матери? И кроме того, осада Гибралтара сказалась на судоходстве в Средиземном море, а ты ведь знаешь, как зависит Венеция от морских перевозок. Почему же мне не знать, что там происходило? Разве женщины в Виргинии не интересуются такими важными вещами?
— Боюсь, что не очень-то интересуются, — ответил Эван с ухмылкой. — Но ты, я вижу, в этом разбираешься.
— Ты что, снова смеешься надо мной? — вспыхнула Бьянка.
— Нет, вовсе нет! — поспешно ответил Эван. — Просто я не думал, что ты так отличаешься от всех знакомых мне женщин.
