Тут крылась какая-то тайна: люди не любят есть и все же едят. Почему? Утоляют голод? Но в нашем заевшемся обществе давно нет голодных. Тогда почему же? Никто их не принуждает. Поразмыслив, я пришел к выводу: люди обжираются из мазохизма.
Это озадачило меня до крайности. Неужели мазохизм играет такую важную роль в поведении человека?
Впрочем, если вдуматься, разве мой успех – не лучшее тому доказательство? Я так уродлив, что видеть меня – мука мученическая, однако мне платят бешеные деньги, чтобы я выставлял себя на всеобщее обозрение. Меня озолотили за то, что я причиняю страдания толпе.
Потрясенный своим открытием, я не успокоился, пока не пригласил мою любимую в обожаемый ею ресторан. Она принялась за еду, а я смотрел на нее во все глаза. Я быстро убедился, что она составляет исключение.
– Ты ешь с удовольствием!
– Естественно. Все так вкусно!
– Ты одна такая. Оглянись вокруг. Вон, смотри, тот тип с омаром. Видишь, как он морщится, когда жует? Он, конечно, крайний случай, но посмотри на остальных. Я бы определил их вид одним словом: скорбный.
– Ужас в том, что это правда, – засмеялась Этель.
– Люди платят деньги, чтобы прийти сюда. По доброй воле. Значит, сегодня принято покупать себе страдание. Нашим миром правит мазохизм.
– А ты не преувеличиваешь?
– Преуменьшаю. Мой успех со всей очевидностью это доказывает.
– Не ты один имеешь успех. Красивым растениям, с которыми ты работаешь, не понадобился никакой вселенский мазохизм, чтобы прославиться.
С ними сложнее: кто-то выбирает смазливых девушек и превозносит их до небес. В принципе, я ничего не имею против: так было во все времена. Но сегодня это делается не для того, чтобы воздать должное красоте, и даже не для того, чтобы порадовать толпу приятным зрелищем. Нет, нам насильно вдалбливают в голову: «Вам же будет лучше, если вы это высоко оцените. В противном случае заткнитесь!» Прекрасное должно объединять людей всеобщим восхищением – а оно разобщает. И в таком тоталитарном режиме люди, вместо того чтобы взбунтоваться, послушно восторгаются.
Рукоплещут и просят еще. Я бы назвал это мазохизмом.
– Возможно.
– В результате, чтобы чувствовать себя комфортно в современном мире, лучше быть мазохистом.
Правда, всегда найдутся неподдающиеся, вот как мы с тобой. Мы не испытываем никакого удовольствия от страданий. Можно сказать, калеки. По-моему, нам следует потребовать пособие.
Помню, я встретил женщину на каком-то вокзале. Не такая уродливая, как я, – вряд ли это возможно, – она тем не менее была ужасна. И даже не пыталась скрыть это: похоже, ей было все равно, как она выглядит. Пугало пугалом от пяток до макушки.
