Я молча смотрела на нее. Что сказать — я не знала. Вот тебе и съездила за советом о том, как уберечь любимого…
— Марья, тебе может помощь нужна? — помолчав, спросила ведьма.
— Там видно будет, — кивнула я, думая о своем.
— Если что — обращайся.
— Да скорее всего мне к батюшке Иоанну из Знаменского собора придется обращаться, — хмыкнула я. — Пусть хоть раз в жизни почувствует себя экзорцистом.
— Кем? — не поняла она.
— Изгоняющим дьявола, так сказать. Ладно, Вера, спасибо тебе огромное за все. Не знаю, чтобы я без тебя делала, но теперь точно надо идти.
— Будь осторожнее.
— Непременно.
На пороге меня нагнал ее голос.
— Марья?
— Да.
— Знаешь, а ведь то пятно у тебя на пупке не сходит. Словно въелось оно в тебя.
— Буду отстирывать тайдом, — пожала я плечами. — И не рассказывай никому, ладно?
Выйдя от Веры, к машине я не пошла. Глянула вправо — влево, углядела знакомый призрачный силуэт вдали и нисколько не удивилась. Да, любимому снятся кошки, какая-то тварь притаилась во мне, а еще за мной тенью следует настоящее привидение. Здорово. Жизнь бьет ключом, и все по голове. Подумав, я пошла к продуктовому магазину на пустынном пятачке. Шопинг меня всегда здорово успокаивал, и вообще…
Через десять минут я вышла из оттуда с покупками. Упакованная в полиэтилен куриная ножка для Бакса и здоровенная плитка шоколада для …
«Для кого?», — ласково осведомился внутренний голос.
Я не ответила. Мог бы и сам догадаться — когда ведьмам туго, они стараются сделать как можно добрых дел. Особенно тех, которые не хочется делать. Господь — он все видит, если что — зачтет.
С крыльца я обозрела окрестности, хмыкнула, обошла магазин, и наконец наткнулась на Женьку. Он стоял, привалясь к стене спиной и обхватив себя руками.
— Замерз? — сочувственно спросила я.
— Что? — он открыл глаза, увидел меня и явственно вздрогнул.
А я поразилась тому, как же он здорово сдал за это время… Он был, словно цветная простыня по весне, с лета забытая нерадивой хозяйкой на бельевой веревке. Он словно полинял.
— Надеюсь, убегать от меня не будешь? — вздохнула я.
— Да с чего это я забегал? — холодно спросил он.
— Ну, кто тебя знает, — неопределенно пожала я плечами. — Пошли в машину, поговорим.
— Нет.
Он так это сказал, что я поняла — обжалованию это не подлежит. Нет — значит нет. И упрашивать его бесполезно. Ну да ничего, я тоже вредная.
— Жень, ситуация слишком сложная, чтобы я вот так взяла и ушла. Странностей много и вообще…
— Магдалина, — раздельно сказал он. — Какое-то время я еще буду появляться тебе на глаза. Поверь, не по своей воле. Ты, главное, держись от меня подальше. И все будет хорошо.
