Де Ванбрахт первым завел беседу. Для начала он рассказал нам бородатый анекдот про студента, жену плотника и влюбленного в нее причетника по имени Абсолон. Видимо, история казалась ему невероятно смешной. Особенно тот момент, когда жена плотника выставляет в окно зад, и причетник целует ее именно в эту часть тела.
— Гы-гы! — трясся Де Ванбрахт, проливая на скатерть вино. — Прямо в гузку, гы-гы!
— Чосер, «Кентерберийские рассказы», история мельника, — сказал я.
— Что? — Рыцарь перестал смеяться.
— Ничего, сэр. Просто вспомнил похожую историю.
— Ты, верно, знаешь много историй.
— Пожалуй, сэр. Но не думаю, что все они будут интересны баронессе.
— Я бы послушала, — сказала леди Гранстон.
— Охотно, миледи. О чем бы вы хотели послушать?
— О чем-нибудь пристойном, — ответила баронесса, глянув на де Ванбрахта.
— Тебе не понравилась моя история? — удивился рыцарь. — Странно. Я смеялся до упаду. А мой оруженосец Виктуар аж посинел от смеха, будто его щекотали шлюхи из «Сладких губок».
— Итак, мессир Алекто, вы готовы нас развлечь? — спросила баронесса.
— Да, расскажи нам сказку, лох. Про то, как нашел Тома, — вставил де Ванбрахт. — И убил то животное, которое прикончило его. Забавная сказочка.
— Это не сказочка, — ответил я, пригубив вино. — Это правда.
— Ты, простой лох, сумел убить зверя, одолевшего рыцаря?
— Я не простой лох, сэр. Я боевой лох-защитник.
— Ну и что? — Де Ванбрахт оскалил мелкие желтые зубы. — Не рыцарь, даже не простой латник. А Томас был хорошим бойцом. Говорю как есть, хотя на турнирах он никогда не блистал. Помню, три года назад на турнире в Белло его вышиб из седла командор Ордена Золотого Сердца. Я потом победил орденца, но Томас не смог продолжить состязание.
— Ну и что? — спросил я, прекрасно понимая, что де Ванбрахт рассказал об этом случае только для того, чтобы подчеркнуть свое превосходство над Томасом Гранстоном. Меня это неприятно кольнуло. Знакомый типаж — самоутверждается за счет унижения других. Выделывается перед Памелой.
— А то, что не верю я, будто ты, лох, убил зверя, который одолел Томаса.
— Ты, достойный сэр, сам только что сказал, что Гранстона не раз побеждали на турнирах. Значит, ты признал, что могли быть бойцы лучше него. Таким бойцом могу быть я. Таким бойцом являешься ты. Барон хотел освободить своих крестьян от чудовища, но Бессмертные не были к нему благосклонны. Возможно, если бы ты отправился на охоту за аанубом, мне бы не пришлось доставлять печальные вести твоей жене.
