Едва Ева подумала, что надо бы подойти к ним, как Калеб снова заговорил.
— Ева пришлась по душе Виллоу. Этан сразу потянулся к ней, а он незнакомых не жалует.
Щетка замерла возле бочонка на спине мышастой. Кобыла заржала и ткнулась в хозяина мордой, требуя, чтобы он возобновил чистку.
— Она умная и энергичная, — сказал Калеб и негромко засмеялся. — С нею не соскучишься, это верно.
— С мышастой? Так, может, я использую ее в качестве вьючной лошади, а одного Длинногривого отдам Еве?
На лице Калеба вспыхнула улыбка.
— Она даст сто очков вперед многим мужчинам, но тебе она хорошая пара.
— Я больше люблю свою Любимицу.
Калеб хмыкнул.
— Я тоже думал, что две мои лошади — мои наилучшие друзья. Но с появлением Виллоу я понял, что…
— Ева не Виллоу, — холодно перебил Рено.
— Вот-вот, парень, ты все продолжаешь сопротивляться этому шелковому аркану.
Рено приглушенно сказал что-то не очень благочестивое.
— Сопротивление не приведет к добру, — возразил Калеб, — но мужчина ничего не стоит, если он сдается без борьбы.
Прошипев проклятье, Рено повернулся лицом к Калебу.
— Меня нужно выпороть за то, что я привел Еву в дом сестры, — резко произнес он.
По спине Евы пробежал холодок. Она знала, что Рено после этого скажет. Она не желала этого слышать.
Но еще меньше Еве хотелось, чтобы ее уличили в том, что она подслушивает. Она стала медленно отступать назад, молясь о том, чтобы каким-нибудь неосторожным звуком не выдать себя.
— Ты спрашивал меня, как я встретил Еву… Я уклонился от ответа, — начал Рено. — Сейчас я не буду уклоняться.
— Рад это слышать.
— Так вот: я встретил ее в салуне Каньон-Сити.
Улыбка у Калеба исчезла.
— Что?
— То, что слышал… Она сдавала карты в „Золотой пыли“. За столом были Слейтер и головорез по имени Рейли Кинг.
Рено замолчал, обошел мышастую и начал скрести ее щеткой.
— И? — напомнил Калеб.
— И я взял карты в руки…
После этого было слышно только шуршание щетки. Затем раздалось далекое мычанье коров, поскольку заря постепенно гасила звезды на небе.
— Продолжай, я слушаю, — проговорил наконец Калеб.
— Она сдавала из-под низа колоды и вообще жульничала…
Калеб ждал продолжения.
Рено молчал.
— Господи, это ведь как зуб вырвать! Выплюнь ты все сразу! — воскликнул Калеб.
— Ты ведь уже знаешь.
— Да ни черта я не знаю. Я знаю тебя, Рено. Ты не приведешь шлюху в дом сестры.
— Я сказал, что она жульничала в картах, но не сказал, что она раздевалась перед мужчинами.
Последовала напряженная тишина, которую нарушил Рено, вытряхивая попону.
