Глянул на ногу — повязка пропиталась насквозь, но, кажется, кровь больше не текла. Необходимо отдохнуть, поспать, выступать сейчас равно самоубийству — но гнев не позволял сидеть на месте, толкал вперед. Рамир открыл аптечку, трясущимися руками вскрыл упаковку с одноразовым шприцем, отломал головку ампулы с антибиотиком и вколол лекарство в бедро. Отшвырнул шприц с ампулой, ботинком подтолкнул их наружу, опершись о землю, выполз из палатки, поднялся. По лицу катил пот, спина, грудь и подмышки были мокрыми — но при этом его трясло от холода.
— Для воспаления рано, — ожесточенно сказал Рамир, стуча зубами. Его лихорадило. — Это все недосып и нервы. Это все чертов зверолов! Я убью его. Надо только добраться до дьявола…
Ночь была темной, небо затянуто низкими тучами. Площадку за Мостом тускло освещали синие сполохи, то и дело мигающие над Свалкой, да редкое мерцание аномалий впереди.
Рамир снял датчик движения и камеру, сунул в рюкзак и стал сворачивать палатку. В таком состоянии глупо пытаться догнать Лесника с девушкой — то есть с объектом, теперь о ней надо думать только так, — но еще глупее ночевать здесь, посреди открытого пространства, когда слева — Свалка, а справа — Темная долина, из которой в любой момент вообще неизвестно что может выползти. Надо укрыться в развалинах и там отоспаться…
Вдруг сильно закружилась голова, земля качнулась. Рамир присел, потом лег лицом вниз, вытянувшись во весь рост, прикрыл глаза — и пролежал так долго, стуча зубами в ознобе. Пора было вставать, а он все лежал, ни о чем не думая… Из-за спины дохнуло холодом, на плечо легло что-то длинное, скользкое. Сталкер медленно оглянулся, кладя руку на кобуру.
На краю ямы, совсем близко, стоял на четвереньках кровосос и толстыми щупальцами оглаживал его плечо.
* * *
Настька шла, не чувствуя тела, перед глазами плыло, иногда окружающее заволакивал сплошной туман, в котором проступала лишь часть тропинки впереди. Девушка упорно переставляла ноги, вцепившись в руку Лесника. Скособочившись от боли в груди, тот тащил оба рюкзака, ружье было надето на шею. Настьку он почти не замечал.
Так они брели, оглушенные и безразличные ко всему. К счастью, развалины оказались необитаемыми, даже крысы не хотели здесь жить. Впрочем, неудивительно — слишком уж здесь все было странным. Хотя аномалии на пути не попадались, только однажды сталкер увидел на тропе впереди молнии «Электры». Похоже, аномалия появилась там давным-давно — от тропинки отходила петля, огибающая «Электру».
