И до Бреста мчался пулей.
Там меня спросили: “Хули,
Ты, похоже, из жидков?”
А потом в Великих Луках
Мне ломали с хрустом руку
И кричали: “Баксы, сука!” –
Восемь бритых мужиков.
Кровь пролить единорога –
Страшный грех, но для народа,
Непонятного народа,
Что живет вокруг Москвы,
Нет греха и страха нету…
Знал я всех Плантагенетов,
Но таких безбожных тварей
Не встречал досель, увы!
Пил я водку, ел капусту,
На душе – темно и пусто.
Где я, где я, джентльмены,
Кто вы, кто вы, добрый сэр?
У меня сегодня стрелка,
Как это по-русски… с целкой?
Поздравляю, Арчи, welcome!
Вот ты и в СССР…
Образования военно-инженерной академии плюс радиомагазин “Сигнал” не совсем хватало Никите Петровичу, чтоб поддерживать с Артуром беседу на заданном уровне. К тому же сильно отвлекала рана на груди единорога, из которой продолжало сочиться жидкое серебро.
– Странная у тебя кровь, парень, – прищурился Никита, воспитанный все же в пионерской дружине имени Лени Голикова, а затем последовательно – комсомол и первичная парторганизация с повышенным вниманием к ленинскому зачету и широким разнообразием форм радиоперехвата. – Англичанин, говоришь?
Единорог слабо улыбнулся.
– Да, сэр. Мы, британские единороги, живем долго, практически вечно, поскольку наши сердца наполнены обогащенным серебром и, в общем-то, не изнашиваются. Однако, дорогой сэр, лично я рискую умереть очень скоро, буквально с минуты на минуту, поскольку мои ресурсы на исходе. Рана, нанесенная мне в жестокой схватке с минтаем, задела левый желудочек моего правостороннего сердца, и хотя у меня их два, а желудочков, следовательно, четыре, увечье это, согласитесь, тяжелое… И чудесная сила единорога тает… тает… ай эм таэд…
– В схватке с кем? – удивился Никита, не на шутку обескураженный общим массивом информации.
– С минтаем, сэр. Так говорили другие джентльмены, смуглые и с усами, которых… как это?.. подмели? Да, подмели вместе со мной поздним вечером в подземке…
– С ментами! – догадался Никита Петрович. – Тебя замели в метро как лицо иностранной национальности без регистрации. За нарушение паспортного режима. Так?
– Не знаю, – заплакал единорог. – Ничего я тут у вас не понимаю… Я только задавал вопросы… Не наносил ударов, хотя мог бы! Я очень силен! Я всего лишь спрашивал, где можно найти гёрл… девочку!
Понимаете, сэр, меня влечет неведомая сила, я ищу девушку, девственную девицу, сэр, только и всего! Разве за это надо бить дубиной по моей хрупкой, хрустальной груди?! Объясните мне, добрый сэр, почему этот минтай был столь разгневан моими вопросами?
