– Как его дела? – спросил Друсс.
– Какие у него могут быть дела, старый ты дурак? Он умирает. И двух дней не протянет.
– Я вижу, нрав у тебя все такой же покладистый, доктор, – ухмыльнулся Друсс.
– С чего мне быть покладистым? Старый друг умирает, а через несколько недель за ним последуют тысячи молодых ребят.
– Возможно. Однако я рад тебя видеть. – Друсс встал.
– А я вот не рад, – ответил лекарь с огоньком в глазах и едва заметной улыбкой. – Туда, где ты находишься, слетается воронье. Как это тебе удается оставаться здоровым как бык?
– Ты доктор – тебе видней.
– Да ты ведь не человек. Демон вытесал тебя из камня в зимнюю ночь и оживил. Убирайся теперь – мне надо дело делать.
– Где мне найти гана Оррина?
– В казарме. Ступай!
Друсс усмехнулся и вышел. Дун Мендар перевел дух.
– Вы его не любите, доктор?
– Не люблю? С чего мне его не любить? Он убивает людей наповал – избавляет меня от лишней работы. Убирайся и ты следом за ним.
Шагая через плац, Друсс ловил на себе пристальные взгляды солдат и слышал приглушенный шепот. Он улыбнулся про себя. Началось! Теперь ему ни на миг нельзя расслабляться. Нельзя показывать этим людям Друсса-человека. Он – Легенда. Несокрушимый Мастер Топора.
Не отвечая на приветствия, он подошел к главному входу, и двое часовых встали навытяжку перед ним.
– Где мне найти гана Оррина?
– Третья дверь в пятом правом коридоре, – отчеканил солдат, выкатив глаза.
Друсс нашел нужную дверь и постучался.
– Войдите! – сказали изнутри.
Друсс вошел. Комната была убрана скромно, но красиво, и на письменном столе царил безупречный порядок. За столом сидел тучный человек с кроткими, темными, как у лани, глазами. Золотые эполеты дренайского гана казались не к месту на нем.
– Вы ган Оррин? – спросил Друсс.
– Да – а вы, должно быть, Друсс. Входите, дорогой мой, и садитесь. Видели вы князя? Ну да, конечно. Он, наверное, рассказал вам о наших трудностях. Нелегко нам тут приходится. Очень нелегко. Не хотите ли закусить? – Оррина прошиб пот, и Друссу стало его жаль. Друссу в жизни довелось служить под многими командирами. Немало было достойных, но встречались среди них и растяпы, и дураки, и трусы, и тщеславные. Друсс не знал еще, куда отнести Оррина, но сочувствовал ему.
На подоконнике стояло деревянное блюдо с черным хлебом и сыром.
– Я съем немного этого, если можно, – сказал Друсс.
– Ну разумеется! – Оррин передал ему тарелку. – Как там князь? Скверная история. Такой замечательный человек. Вы были его другом, не так ли? Вместе сражались при Скельне. Прекрасные, возвышенные воспоминания.
