– Никто из нас не выбирает… как ему уйти. Впрочем, нет, неправда… Ты-то здесь, старый конь. Хоть ты сделал верный выбор.
Друсс от души расхохотался. Молодой Мендар принес штоф вина и два хрустальных кубка. Князь достал из кармана пурпурного камзола бутылочку и влил в свой кубок несколько капель темной жидкости. Он выпил, и его лицо обрело подобие красок.
– Темное семя, – объяснил он. – Оно мне помогает.
– К нему ведь привыкают, – заметил Друсс, и князь усмехнулся.
– Скажи, Друсс, почему ты засмеялся, когда я сказал, что ты сам выбрал свою смерть?
– Потому, что я еще не готов отдаться старой шлюхе. Да, она меня хочет, но придется ей сильно постараться, чтобы меня получить.
– Ты всегда смотрел на смерть, как на своего личного врага. Ты правда веришь, что она существует?
– Кто знает? Мне нравится думать, что да. Нравится играть в то, будто я всю жизнь веду с ней бой.
– Но на самом деле ты его не ведешь?
– Нет. Однако это не позволяет мне ржаветь. Через две недели сюда придут шестьсот лучников.
– Вот так новость! Замечательно. Как это тебе удалось? Хитроплет пишет, что не может дать ни одного человека.
– Это разбойники. Я обещал им помилование и по пять золотых рагов на человека.
– Не нравится мне это, Друсс. Наемникам доверять нельзя.
– Ты же просил, чтобы я взял командование на себя. Вот и положись на меня – я не подведу. Прикажи составить грамоты о помиловании и напиши в дренанскую казну. Мендар! – позвал Друсс офицера, терпеливо ожидающего у окна.
– Слушаю?
– Поди-ка к гану Оррину и скажи ему… спроси его, не сможет ли он принять меня через час. Мы потолкуем с моим другом, а потом я буду очень благодарен, если он согласится на встречу со мной. Так ему и скажи. Ясно?
– Так точно.
– Тогда ступай. – Офицер отдал честь и вышел. – Поговорим о деле, друг мой, пока ты еще не устал. Сколько у тебя бойцов?
– Чуть больше девяти тысяч. Из них шесть тысяч новобранцев и только тысяча опытных воинов – это Легион.
– Сколько лекарей?
– Десять – главным у них кальвар Син. Помнишь его?
– Да. Хоть что-то утешительное.
Целый час Друсс расспрашивал князя, и под конец тот заметно ослабел, снова стал кашлять кровью и закрывать глаза, борясь с терзающей его болью. Друсс взял его на руки и спросил:
– Где твоя комната? – Но князь лишился чувств.
Друсс вышел из зала, неся на руках безжизненное тело Хранителя Севера, узнал дорогу у попавшегося навстречу солдата и приказал позвать кальвара Сина.
Пожилой лекарь явился, когда Друсс, уложив князя, сидел у него в ногах. Кальвар Син почти не изменился – его бритая голова по-прежнему блестела, как мраморный шар, а черная повязка на глазу стала еще более ветхой.
