Вдруг Линде вспомнилась мать Анны, Генриетта.
Худая, почти тощая женщина с порывистыми, нервными движениями. Линда всегда относилась к ней с некоторой опаской — ей почему-то казалось, что мать Анны похожа на хрупкую вазу, что она может разбиться от чересчур громкого голоса или от того, что кто-то нарушит покой, который, как казалось, был для нее важнее всего на свете.
Линда помнила день, когда она впервые пришла к Анне домой. Ей было тогда лет восемь или девять. Анна училась в параллельном классе, и сейчас уже никто из них не мог бы сказать, почему их потянуло друг к другу. Потянуло, и все, подумала Линда. Кто-то наверху набрасывает на людей невидимые веревочки и связывает их вместе. Так случилось и с нами. Мы были совершенно неразлучны, пока этот угреватый мальчишка не встал между нами, когда мы обе в него влюбились.
Исчезнувший отец Анны присутствовал только в виде выцветших фотографий. Но на поверхности и снимков не было — Генриетта позаботилась, чтобы в доме не было никаких следов, как будто хотела этим сказать дочери, что о возвращении отца даже мечтать незачем. Он исчез, чтобы никогда не вернуться. Анна прятала его фотографии в комоде, под нижним бельем. Линда припоминала длинноволосого мужчину в очках. Он смотрел в объектив с таким видом, словно его снимали вопреки его желанию. Со стороны Анны это было проявлением высшего доверия — показать ей эти снимки. К тому времени, когда они подружились, отец вот уже два года как исчез. Анна все время вела молчаливую борьбу со стремлением матери уничтожить все, напоминающее о муже, — и в доме, и в жизни. Как-то раз, когда она собрала последние из остававшихся его вещей в бумажный пакет и вынесла в подвал вместе с мусором, Анна ночью пошла туда и достала пару башмаков и сорочку. И спрятала их под кроватью. В глазах Линды вся эта история с исчезновением отца выглядела увлекательным приключением. Тогда ей иной раз хотелось, чтобы все стало наоборот, чтобы это не Аннин отец, а ее вечно ссорящиеся родители в один прекрасный день испарились бы, как два облачка дыма в голубом небе.
Они сели на диван. Анна откинулась на спинку, лицо ее оказалось в тени.
— Как прошел бал?
— В самый разгар мы узнали, что убили полицейского. Тут все и кончилось. Но платье всем понравилось.
Знакомо, подумала Линда. Анна никогда не приступает прямо к делу. Если у нее есть что сказать, она всегда будет ходить вокруг да около.
