Хромов зажмурился, откинул голову назад, встряхнулся и опять заговорил — горячо и доверительно:
— Ушел от греха подальше к матери. Братья одобряют: «Правильно! Разве в жене с дочкой счастье? Ты посмотри — кто теперь неразведенный? Жить нужно просто, пока живется». Вот я и зажил. И знаете, когда квалификацию получал, квартиры добивался, собранным был, сильным, а тут сломался. И в самом деле, думаю, зачем мне все это? У «телека» посидим, «козла» забьем, выпьем, повторим. Просто все… легко… Бездумье полное. Конечно, о семье думал, но уже не как прежде, а как бы даже со злобой: «Отказались от меня? Даже не интересуетесь, как я тут? Значит, и верно: вам бы только на моей шее кататься. Ну и шут с вами — без вас проживу!» Деньги отсылаю на дочку, но ведь когда выпивка — никаких денег не хватит. И мне уже и тех алиментов стало жалко. А надо сказать, Аркадий у нас прижимистый. Лишнюю копейку не кинет, все на книжечку. Замечаю, что мои-то деньги пропивают и надо мной посмеиваются. Обидно стало, и я вроде отдалился. Но ведь в одной квартире живем. Да и на младших я все еще как… на младших смотрел. Может, думаю, образумятся. Но когда узнал, что они взяли портфель и вещи из чужой машины, возмутился. А Женька говорит: «Ты подумай как следует, откуда у людей машины? Ясно, приспособленцы, а может, и жулики. И если мы их пощекочем, убытка им большого не будет, а страху наберутся. И нам весело». Я даже растерялся. А Женька говорит: «Даже кино такое было, как честный человек, из принципа, угонял чужие машины. Так что ничего страшного не происходит». Вчера — второй раз… Но с ними я не пошел, да и они бы не взяли.
— Почему? — чувствуя, что Хромов высказал все, спросил Грошев.
— Вадим сказал: «В случае, если мы засыплемся, ты будь в стороне. Значит, если мы поплывем на отсидку, ты нам там поможешь».
Что ж… Как не противно, а все правильно. Преступление есть преступление. Ни чистых мыслей, ни чистых поступков оно породить не может. Даже среди родственников прежде всего — выгода. Личная выгода.
От этого стало тоскливо, и Николай довольно резко сменил тон. Теперь он спрашивал быстро и требовательно.
— Значит, вы утверждаете, что прямо или косвенно вы знали о двух кражах из машин?
Хромов поначалу не понял, почему в следователе произошла такая перемена, и отвечал все так же доверительно.
— Да, о двух…
— Вы сами сбывали похищенное?
— Нет. Брал Женька или Вадим.
— Кому сбывали? Или оставляли себе?
