движение, оказалась возле Жюли и наклонилась к её голове с шепотом:
- Кто это?
Он сидел на скамье, расслаблено свесив длинные руки, но во всей его
фигуре чувствовалась напряженность. Несмотря на тепло помещения он, как и
кузен Жюли, не снял шапку, и её огромные меховые уши закрывали половину его
лица.
- Понятия не имею, - пожала плечами Жюли. - Живет здесь,
наверное... Пока, Тина.
Этого человека не было раньше здесь.
* * *
Вот так живешь, и кажется, что все хорошо. Что жизнь складывается
именно так, как это и должно быть. Спокойная, интересная и довольно престижная работа в агентстве. Денег вполне достаточно, чтобы жить независимо
от родителей и позволять себе маленькие, но приятные слабости. Служебные
поездки удовлетворяют давнюю страсть к путешествиям. Для свободного времени есть самодеятельный театр и несколько хороших знакомых, которых с небольшой натяжкой можно назвать друзьями. Из зеркала смотрит настоящая красавица: тонкое, бледное, но энергичное лицо, мягкие, светлые, теплого оттенка, волосы и большие глаза, которые при электрическом свете кажутся черными, а на самом деле темно-синие... На неё оглядываются на улицах, и у неё есть как минимум два постоянных поклонника. Конечно, ни одного из них нельзя рассматривать всерьез, но она молода, и... В общем, все хорошо. Все хорошо.
А потом вдруг случайно встречаешься с этой Жюли, когдатошней лучшей
подругой Жюли, не очень-то красивой и довольно ограниченной - у которой
есть все. Спокойный, верный, надежный и весьма богатый муж. Столичная жизнь
с её пленительными огнями, недоступными провинции. Роскошный особняк, автомобиль, неисчислимый гардероб - все эти приметы "высшего круга", принадлежностью к которому Жюли гордится не меньше своей матери, только не так открыто. И отдых, постоянный безграничный отдых - когда не хватает фантазии, как устроить его, к услугам Жюли бесчисленные проспекты туристических фирм. И сейчас она направляется на какой-то зимний курорт, и день-два непредвиденной задержки только развлекают её. Это Селестине приходится досадливо встряхивать головой, отгоняя мысли о неизбежном выговоре за опоздание, который ждет её в агентстве. А если разобраться, все упирается в такую смешную и ничтожную вещь, как деньги - но ведь жизнь идет, и она может вся пройти вот так...
Ветер стонал в щелях, варьируя высотой звука. Селестина как-то внезапно снова услышала его - до этого он не существовал для нее, как тиканье
