Джулия Никсон Эйзенхауэр. Чарли улыбнулась, вспомнив, почему она хотела поступить именно в этот колледж и так упорно трудилась, что в конце концов получила здесь стипендию. Джулия Никсон училась в Смитовском колледже в конце шестидесятых. Чарли тогда была совсем девочкой, и все же она с трепетом смотрела по черно-белому телевизору кадры, повествующие о жизни Джулии в колледже, и вглядывалась в ее черно-белые снимки в газетах. Чарли не беспокоило, что Джулия из семьи республиканцев, хотя для отца Чарли, ирландского католика и демократа, республиканцы были хуже чумы. Поэтому Чарли скрывала свою симпатию к «этим людям», к богатым и всесильным «правым», врагам профсоюзов. Ее не волновала политика. Чарли знала одно: она не хочет стать безликой бедной девушкой, одной из многих, выросших в убогих домах, лепившихся один к другому на закопченных улицах Питсбурга. Она хотела стать кем-нибудь; она хотела стать красивой, богатой и умной и жить в обществе таких же людей. Она хотела отличаться от девушек ее округа; она хотела походить на Джулию Никсон.
Как ни странно, но она далеко продвинулась по этому пути, и вот теперь ее соседкой по комнате будет принцесса.
Чарли глубоко вздохнула, сошла с лестницы и направилась по дорожке к улице, надеясь, что ее прическа в порядке, короткая юбка как раз по моде и принцесса не догадается, что свитер Чарли купила в магазине подержанных вещей.
Шофер лимузина сдался и стал во второй ряд. Передняя дверь открылась, и из автомобиля вышел высокий мужчина. Он был старше Чарли, но не слишком старый; на нем были расклешенные вельветовые брюки и цветастая рубашка с расстегнутым воротом, что позволяло видеть толстую золотую цепочку на шее. Длинные каштановые волосы касались воротника рубашки. Широкоскулый, с прямым тонким носом, он был достаточно привлекателен. Чарли решила, что он славянин. Кроме иммигрантов, населявших питсбургский Уэст-Энд, Чарли не видела никаких других иностранцев. Она поймала взгляд его темных глаз; мужчина прищурился, потом повернулся, подошел к задней дверце лимузина и открыл ее.
Сначала Чарли увидела пару ног, маленьких, стройных, облаченных в джинсы. Сапоги на них были из кожи незнакомого животного, видимо, крокодила или змеи. Сердце Чарли забилось сильнее.
Мужчина с золотой цепочкой протянул руку кому-то внутри лимузина.
– Я могу выйти и без вашей помощи, Виктор, – произнес низкий женский голос.
«Совсем как у Лорен Бокалл, – подумала Чарли, – только с легким акцентом».
