Следующий шаг напрашивался сам собой: следовало погрузиться в подледный
океан. В мастерской собрали прозрачную сферу. Конструкция ее была
элементарной, однако успешная работа в тысячах морей говорила сама за себя.
Внутри могли поместиться, скорчившись, два человека. Сначала кандидатами на
погружение считались Наврен и Лильке, однако Эджи распорядился вынуть
сиденья и заменил людей фукианом.
Объяснений этому решению не требовалось, однако их было в ходу сразу
несколько. В пользу фукиана говорил его опыт, возможность длительной работы
на глубине и светочувствительные глаза.
Люди усмотрели в происходящем глубокий смысл. Что если фукиан — один из
авторов розыгрыша? Командой овладел какой-то неестественный подъем. Над
скважиной вырос колпак, под который был загнан пригодный для дыхания воздух.
Фукиан выехал на экспедиционном планетоходе и без лишних церемоний пролез в
узкое отверстие, как крыса в щелку. Люди зааплодировали. У окна собралась
вся команда, за исключением пилота погружаемого аппарата. Когда аппарат был
опущен в отверстие — курящуюся паром лужу глубиной в восемь километров, —
почти все зрители издали торжествующий крик. Присутствующие уверяли себя и
друг друга, что скоро они получат ответы на все вопросы.
Наврен держался особняком; словно подражая Эджи, он мало говорил, если же
высказывался, то его замечания были краткими и отрывистыми.
Сарри не сводила с физика глаз. Она сидела неподалеку от него и почти не
следила за мониторами. Все остальные были заворожены передаваемыми
картинками и цифровой информацией. Вокруг велись бессодержательные
разговоры. Реакторы звездолета по-прежнему подогревали воду в скважине.
Ледяные стенки скважины были гладкими и прозрачными. Лучи прожекторов
вонзались в лед, отражались от тысячелетних трещин и рассыпались радугами.
Аппарат продолжал опускаться. Люди с прежним лихорадочным энтузиазмом
восторгались всем, что видели. Разве Вселенная — не чудо?
Наврен оставлял их эйфорию без обидных комментариев. Сидя рядом с Лильке, он
сильно стискивал ее руку. Иногда он наклонялся к ней и делился соображениями
насчет содержания кислорода и иных веществ в воде. Чаще его взгляд сверлил
мониторы; лицо было напряженным, но счастливым, глаза не упускали ни одной
детали, даже незначительной.
Сарри читала показания мониторов по его лицу.
Когда аппарат покинул ствол скважины и поплыл в сторону, зрители опять
зааплодировали. Наврен набрал в легкие побольше воздуха, как будто
приготовившись нырнуть. Прожектора аппарата пронзали водную толщу на
несколько сотен метров, но пока что ничего не высвечивали. Напряжение
зрителей росло. Наврен поднес руку Лильке к губам, словно с намерением
поцеловать, но тут его что-то отвлекло.
