Теперь он завербован по всем правилам! И чувство принадлежности к особому клану лиц, обладающих властью над людьми, зовет его к новым подвигам. "Тогда берегись, чтобы ты не попал в сеть, последуя им, по истреблении их от лица твоего..." Но это уже не из Соломеина, а из Библии.
Через три или четыре дня после доноса Павла отца арестовали. Арест происходил обычным порядком, но в книгах писателей тех лет все выглядело, как в детективном романе. Соломеин в последней своей книге описывает: "Пришли старички в лаптях, помолились, купили справки, а потом взглянули друг на друга и, как по команде, сорвали с себя парики. "Ты арестован, Трофим Сергеевич Морозов", - услышал Павка знакомый голос..." А вот другое описание: подослали к Трофиму в сельсовет незнакомого переодетого милиционера. "Это ошибка, товарищи, вы что-то смешали!" - услышал Паша взволнованный голос отца, и ему захотелось крикнуть: "Не смешали, тятя, не смешали!". Татьяна Морозова рассказывала нам еще эффектнее: "Павлик скомандовал: "Взять его!" И энкаведисты бросились вперед".
На самом деле никого не подсылали, и Павлик не заслужил еще офицерского звания в НКВД, чтобы командовать. Просто пришли с обыском и забрали. Авторам официального мифа пришлось туго: если Павлик Морозов сообщил отцу, что донес он, то разглашается секрет полиции, а если молчал, то как же прогрессивное человечество узнало, что мальчик совершил героический поступок? "Через кого только дознались? - восхищался писатель Яковлев в книге. - Вот какая власть нынче, ничего от нее не скроешь". Автор явно стремился польстить тайной полиции.
Через три месяца, худой, рваный, грязный, заросший (Трофим до этого брил бороду) отец был приведен на суд в Герасимовку пешком под конвоем двух милиционеров. Кормить преступника в деревне было негде, а он едва держался на ногах. Его вторая жена Нина Амосова уехала из деревни и вышла замуж за другого. К Татьяне и детям Трофим заходить не захотел. Охранники отдали его отцу с матерью на три дня под расписку. Здесь-то и возник вопрос, кто донес.
Павлик пришел в дом деда, где был отец. Трофим спросил его о доносе. Сын сперва отрицал свою причастность и дал ему вдоволь потерзаться в догадках. Насладившись, Павлик нанес удар, сообщив, что это благодаря ему будет суд.
"Трофим заплакал, - записал Соломеин показания очевидцев. - Мороз (дед. - Ю.Д.) соскочил, раз Пашке в ухо, второй... Пашка заревел и спросил:
- Что делаешь?
