Ника погрустнела:
— Пока точно нет.
— Зато если в будущем да, то проблема с кроватью для него решена.
— Зря ты компьютер Севке в комнату поставил, — сказала Ника. — Его ведь от него теперь не оторвешь. Сплошные слезы будут. А у него первый класс. Учиться надо. Может пока у нас его подержим? А потом ему подарим.
— Исключено, — отрезал Андрей. — Я обещал ему собственный компьютер. А он мне в ответ обещал хорошо учиться.
Все, абсолютно все было готово к новому этапу их жизни, и уже летом строились планы на зиму, на первые в Севкиной жизни зимние каникулы, и Андрей с Никой думали, куда им лучше втроем поехать. Муж заранее так планировал работу, чтобы обязательно выкроить свободные десять дней. Они с Никой делали все, что только зависит от воли людей, чтобы их мирку жилось хорошо и радостно. И даже в ночном кошмаре им не могло привидеться, что перст судьбы, или как там еще называть то, что от их воли и желания не зависело, разом сведет на нет все усилия. И много лет кропотливо и трепетно возводимое здание семейного счастья рухнет, словно карточный домик.
Была суббота. Стоял великолепный июльский день. Ника с Андреем, устроившись в шезлонгах на веранде, лениво перебрасывались словами. Сева ушел к своему приятелю, жившему на соседнем участке. Ника слышала их голоса, доносившиеся из-за забора. Затем голоса смолкли. Сева влетел на веранду — взволнованный, встрепанный с блестящими от волнения глазами.
— Мама! Папа! Можно мне…
— Что можно? — Ника встрепенулась.
— Там… — сын захлебывался словами. — Петька, Васькин брат, он такой корабль построил! Он и другие большие мальчики идут запускать его на пруд. Прямо сейчас. Ждать не будут! Мама, папа! Ну, разрешите, пожалуйста, скорей! Можно мне с ними?
— На пруд? Одному? Ни в коем случае.
— Мама! Да не одному. Я же говорю: там большие, взрослые мальчики. Ваську вон отпустили, а мне нельзя? Так хочется посмотреть.
В глазах у сына стояли слезы. Ника заколебалась. Ей не хотелось его расстраивать. Она вновь посмотрела на мужа.
— Никуся, по-моему, ты не права, — сказал он. — Пусть идет.
— Папа, можно? — слезы словно бы испарились с Севкиных глаз. — Почему Ваське можно, а мне нельзя? Ему тоже шесть, как и мне.
— Потому что Вася идет со старшим братом, а ты один, — привела новый довод Ника.
— Но у меня же нет старшего брата! — На глазах у сына опять заблестели слезы. — Разве я виноват?
У Ники кольнуло сердце.
— Андрюша, давай сходим с ними!
— Ну да-а, — заныл Сева. — А меня потом никогда не возьмут. Все одни, а я как маленький. Со мной никто играть не будет.
