воздух.
У меня отлегло от сердца.
— Я тоже рад тебя видеть, Эллегон, — пробормотал я. Он все равно услышит, так что можно и не кричать.
«Всегда приятно оказаться близ центра известной вселенной».
Чего?
«Центр мироздания — та точка, что у тебя под черепной крышкой. Или к югу от пряжки твоего ремня. Она у тебя иногда смещается, знаешь ли».
Ладно, подождем, пока ты до полового созревания доживешь.
«Через пару столетий я буду таким же. В точности. Примерно каждую дюжину лет. Это если смогу найти драконицу».
Я пробормотал мысленно что-то вроде: Неужто и для тебя земля вертится?
«Как для всех».
Больше я ничего не сказал — просто отпустил тетиву лука, отложил его в сторону и занялся стрелами. Обжечь наконечники в костре, и от «драконьего рока» следа не останется, а стрелам — никакого ущерба. Хорошие стрелы дороги, их стоит поберечь.
Я поднял взгляд: в небе — никого.
Эй, ты где?
«За тобой, захожу на посадку. Пассажирам не нравится, когда она жесткая».
Я потер копчик.
Да, помню.
Темная тень прошла над головой, кожистые крылья подняли ветер: Эллегон приземлялся. Он тяжело шлепнулся на дорогу ярдах в пятидесяти от нас. Земля ощутимо дрогнула.
Эллегон: серо-зеленая драконья туша запредельного веса размером с автобус, который хорошо кушает и мечтает вырасти в «Боинг-737». С одного конца — длинный хвост, с другого — крокодилья башка; из пасти, меж кинжалов-зубов, сочатся струйки дыма.
С огромной треугольной головы на меня холодно воззрились полуприкрытые веками глаза. Видимо, замечание насчет «Боинга» не пришлось Эллегону по вкусу.
«Ты очень догадлив».
Голова отвернулась. Из пасти выметнулся снопик огня, рыжие язычки пламени лизнули дорожную грязь. Дракон шагнул вперед и плюхнулся на землю в согретом месте — то ли от усталости, то ли чтобы седоку было удобнее слезать.
«Элементарная вежливость. Как всем известно, я — самый воспитанный из драконов. То, что последние три дня я без отдыха махал крыльями, тут совершенно ни при чем».
Пассажиром, разумеется, был Джейсон Куллинан. Кое-какие вещи предсказуемы до безобразия. Весело махая рукой, он зашагал к нам.
— Доброе утро, — сказал я. То, что он был нам нужен вчера, я говорить не стал. Сам сообразит.
Он похлопал по мечу и по рукояти револьвера, едва видимого под короткой курткой.
— Я, в общем, подумал...
Ахира тряхнул головой.
В следующий раз не думай «в общем», — сказал он. — Думай конкретно.
Я сам не сказал бы лучше. Так что просто указал на бревно, где недавно сидел.
