– Поспи, дружок, поспи. Тебе понравится, – прошептал Фондорин.
Он пригнулся и очень тихо, чтоб не обернулся кучер, спустился на землю.
Сначала Самсон ступал медленным шагом, будто вышел размять ноги. Никто не обращал на военного лекаря внимания. Он свернул в придорожные кусты. Сделал вид, что мочится. Оглянулся через плечо. На него по-прежнему не смотрели.
Отбежать на десяток саженей, повернуть за угол дома.
Всё! Свобода!
Профессор быстро пошёл через ямскую слободу в сторону Москвы. Пересечь реку он намеревался вдали от французской переправы, у Пресни.
Вокруг не было ни души, во дворах даже не лаяли собаки.
Неудивительно, что вблизи от неприятельского войска все жители попрятались. Но и когда Самсон оказался в самом городе, даже в центральной его части, окрест по-прежнему было тихо и безлюдно. Словно некий злой чародей мановением рукава выдул из Москвы весь людской род, оставив одни пустые дома. Идя по длинной-предлинной Никитской улице, всегда такой оживлённой, профессор не встретил ни единого человека. Это среди белого-то дня! Несколько раз мелькали какие-то вороватые тени, но исчезали ещё до того, как Фондорин успевал их окликнуть. Верно, пугались синего мундира.
Мысленно произнося слово «Москва», Самсон всегда видел пред собой нечто шумное, растрёпанное, бурлящее жизнью. И вдруг мёртвая недвижность, кладбищенское молчание, лишь ветер гонит над мостовой облачка пыли. Невообразимо!
Невероятней всего было видеть тихим и опустевшим Университетский квартал, вечно наполненный гомоном студенческой братии. Повсюду виднелись следы сумбурных сборов и спешного отъезда: рассыпавшиеся бумаги, осколки разбитого стекла, обронённая профессорская треуголка.
Тесть давно готовился к эвакуации, намереваясь увезти из обречённого города всех наличных преподавателей и казённокоштных студентов. С отцом, конечно же, уехала и Кира. Поэтому в дом, где были проведены счастливейшие месяцы жизни, Фондорин вошёл хоть и печально, но без сердечного трепета.
Профессора сюда привела не сентиментальность, а насущная надобность. Он сразу прошёл в свою лабораторию, открыл шкаф, где хранились реактивы, – и вскрикнул. Банки и коробки с самыми ценными материалами исчезли!
Ну, разумеется, сказал он себе. Их увезла с собою Кира. Не могла же она допустить, чтобы коллекция, собранная мужем по всему миру, пропала.
Кира Ивановна поступила осмотрительно и мудро, но теперь весь план похищения бонапартова чародея нарушился. Профессор схватился за голову.
