– Там его тоже нет! Я уже везде искала. Нигде его нет!
– Значит, она его взяла с собой! – крикнул Курт из спальни.
– Значит, взяла с собой! Значит, взяла с собой! – пробормотала мама и со злостью поглядела в сторону спальни. – Значит, взяла с собой! – крикнула она и начала бегать взад и вперед по комнате. При этом она выкрикивала, обращаясь к спальне: – Значит, взяла с собой! А ты знаешь, что это значит?! Ты понимаешь, что это значит?!
Курт вышел из спальни. Он был в полосатой пижаме, волосы взлохмачены, вид и в самом деле очень несчастный.
– Да не кричи ты, как сыч, я не глухой, – сказал он. А потом добавил: – То, что она взяла с собой паспорт, еще само по себе ни о чем не говорит. Я, например, всегда ношу его при себе и все-таки каждый день как миленький возвращаюсь домой.
Он сказал это так, словно возвращение домой было для него великим подвигом. А потом он еще добавил, что множество детей убегает из дому, а после возвращается обратно, или их возвращает полиция. К ним в редакцию ежедневно поступает из полиции целая пачка объявлений о розыске пропавших детей. И маме нечего впадать в панику, потому что это ничему не поможет.
Тем не менее мама впала в панику.
– Она уехала! Уехала за границу! – выкрикивала она. – В Турцию! Или в Афганистан!
Я стояла рядом с Куртом. Я отчетливо слышала, как он пробормотал: «Истеричка!» Он заметил, что я это слышала, и взглянул на меня с испугом. Я сделала попытку улыбнуться.
– Сколько у нее с собой денег? – спросил Курт маму.
– Откуда я знаю? – всхлипнула она.
– Я хочу сказать, сколько у нее может быть денег, самое большее? – спросил Курт снова.
– Да у нее вообще нет никаких денег, – всхлипнула мама. – Я ведь не давала ей денег на карманные расходы, и те деньги, которые мне дала для нее тетя Ани, я ей тоже не отдала.
– Но у нее ведь есть сберкнижка,– сказал Курт.
– Сберкнижка? – мама перестала всхлипывать и уставилась на Курта. Сберкнижка для мамы – великая святыня. – Не могла же она взять сберкнижку... – прошептала она.
– А почему? Ведь это ее сберкнижка! Или, может быть, нет? – язвительно спросил Курт.
Мама рывком выдвинула нижний ящик секретера и достала Ильзину сберкнижку.
– Нет-нет, – сказала она с облегчением, – вот она, вот она!
Но, пролистав несколько страничек, она побледнела. Руки ее дрожали.
– Что такое? – спросил Курт.
– Все снято. Все, до последних десяти шиллингов. Вчера снято, – пробормотала мама.
Курт спросил, сколько же все-таки денег лежало у Илъзы на книжке.
