Какимжановых. Мне показалось, что то, чем было устлано основание живота, было намного запретнее, постыднее того, что оно собой прикрывало. Здесь ничего не должно расти. Все это было так же нелепо и оскорбительно, как и догадка, что они тоже ходят в туалет за тем же, за чем и мы, пацаны.
Будто чувствуя, что за ней подглядывают, женщина словно наставляла меня. Гляди, гляди мальчуган! Не расстраивайся. Успокойся и все будет у тебя замечательно. А пока гляди себе на здоровье во все глаза. Гляди сколько тебе угодно. Где еще тебе выпадет увидеть такое?
С некоторых пор мне нравилось подстригаться. Ближайшая парикмахерская размещалась в тупиковой комнате гостиницы, что стояла через дорогу от дома. В парикмахерской всегда горел свет, беспрерывно бормотало и пело радио, и стоял запах переглаженных простынь.
Дебелая парикмахерша усаживала меня на широкую перекладину, уложенную на кресельные подлокотники, повязывала на шее простынку и плавным касанием фиксировала мне голову: "Держи так". Я закрывал глаза и думал: почему и откуда у парикмахерши такие невесомые руки?
Специально научиться касаться столь едва осязаемо едва ли где научишься.
Клацая машинкой, она кружила вокруг меня, то и дело мягко прижималась ко мне. Напряжение покидало меня и я чувствовал всем своим существом ее внутреннее тепло, еле уловимый запах податливой плоти перебивал все другие запахи в комнате, проникал всюду, овладевал целиком и полностью мной. Она вновь касалась меня и было немного не по себе при мысли, что парикмахерша вдруг нечаянно откроет, как мне сейчас необыкновенно хорошо. Стрижка подходила к концу и я про себя просил ее не торопиться.
Она смахивала салфеткой с моего лица налипшие волосики и отряхнув простынку, пробуждала меня: "Ну вот и все".
Я открывал глаза и из зеркала на меня глядел испуганный, заморенный малец.
Казинок – это два пруда – верхний и нижний – в парке Горького.
Привел нас купаться на Казинок Эдька Дживаго. Купались на нижнем озере, под мостом, который протянулся метров на пятнадцать до островка с летним рестораном.
Парковские ребята прыгали в воду с притолоки моста солдатиком.
Парковским все нипочем. Нам же с моста прыгать еще рано. Разве что
Эдьке можно. Но и он вошел в воду с берега. Вошел, в несколько гребков одолел проливчик и крикнул: "Здесь с ручками! Плывите сюда!"
Держаться на воде учился я в фонтанах у Дома правительства. Вода в фонтанах доходит по грудь. Мне казалось, что купание в фонтанах научило меня плавать. Здесь же, на Казинке я засомневался.
