— Где брали цветы? Другая тоже:
— Почём достали цветочки?
Гражданин в очках:
— Где покупали?
Я отвечал, счастливый:
— Нигде не покупал. Это мне преподнесли.
И от своего богатства подарил им по цветочку.
Они были очень рады и все говорили «спасибо», «спасибо». А я пошёл бульваром.
У подножия кремлёвской стены играли дети. Одна девочка подбежала:
— Ой, какие цветочки! Дяденька, дай понюхать только!
Со скамейки позвали:
— Анюта, ты куда?
— Раз ты Анюта, — сказал я, — так вот тебе анютины глазки.
Она засияла, побежала показывать маме:
— Мама, мама, вот мои глазки!
Мама смеялась, хвалила мой букет. Я выбрал самую красную гвоздику:
— Пожалуйста! У меня вот сколько!
Анютина мама застенчиво взяла цветок, приколола его к волосам и сразу стала красивее. Анюта запрыгала, кинулась целовать маму, а я зашагал по аллее.
Навстречу двигался отряд пионеров. Они пели:
Утро красит нежным светом…
Вес они посмотрели на букет. Потом один не выдержал:
— Эх, букетик! Мировой!
На радостях я дал ему астру. И сразу же десятки ребячьих рук протянулись ко мне. Что было делать? Через минуту отряд, размахивая астрами, дружно пел:
А я подтягивал:
В конце бульвара сидел старик с газетой. Заметив цветы, он сложил газету, приподнялся:
— Разрешите понюхать… Гвоздика! Она напоминает мне молодость…
Серая борода его прикоснулась к цветам.
Я подарил ему две нежно-розовые гвоздики. Старик долго сидел на лавочке, задумчиво перебирал цветы… А я уж был на просторной площади. Румяный милиционер под многоглазым светофором поворачивался то направо, то налево, как игрушечный. Завидев меня, он поднял руку.
— Гражданин с цветами, проходите!
Я не утерпел и подарил ему левкой. Он сунул его в кобуру нагана, приложил белую руку к шлему и весело щёлкнул каблуками:
— Зелёный свет. Прошу!
Я свернул в переулок, где мой дом. Во дворе повстречались мне соседи, жильцы — всё люди хорошие, и пришлось каждому дать кому цветочек, кому два. Весёлый, прыгая через две ступеньки, я поднялся к себе.
Жена открыла дверь:
— Наконец-то! А я всё жду. Гляди, какая! Насилу дотащила.
Я обомлел. Она показала огромную, на добрую сотню цветов, вазу.
— Давай скорей букет!
— Букет? Сейчас… — Руки я держал за спиной.
— Давай же!
Я вздохнул и решительно протянул ей последнюю, невзрачную гвоздику. Жена взяла её двумя пальчиками, бросила в вазу и вдруг расхохоталась:
— Ой, не могу… Букет! Что ж ты меня обманул? Букет!
— А я тебя не обманул, — ответил я.
