И, наконец, король. Вот чего Дженева пока не поняла – задумывалось ли это с самого начала или случайно получилось – но царствующая особа совершенно не входила в тело Маэстро. Никак. Слепая зона, оборванная нить. Причём пока только
наследник престола – им владеют на общих основаниях, а как только коронуют, так сразу всё и обрывается.
Чень ещё рассказывал о давних жарких спорах, владеет ли Грасс животными, но тут
так до конца и не разобрались. Вполне возможно, что да – но скорее всего только домашними. А может быть и нет.
И вот ещё что. Из Круга нельзя выйти. Это до самой смерти. Потому-то Кемешь и расспрашивала её, выясняя, действительно ли она хочет стать чародеем. То, что
она вошла в ту комнату, было достаточным свидетельством желания Грасса видеть её
в составе Круга, но не-чародеев он может привести в нужное ему место и не совсем по их собственной воле. Так что если бы Дженева на вопрос «зачем пришла?» ответила – мол, сама не скажу, чего-то вдруг захотелось – тут же чародеи и вытолкали бы полуночную гостью взашей.
А почему Хозяин хочет видеть того или иного человека своим чародеем – тайна сия велика есть. Этой ночью Кастеме быстро удалось потушить её уже намечающееся самодовольство насчёт избранности, рассказав пару случаев, кого именно бывало избирал Хозяин… Н-да, иногда в состав Круга входили очень странные личности, которых не всякий крестьянин взял бы и в батраки.
А вообще он тщательно относится к выбору. Вот это их ученичество, оно ведь ещё и для того, чтобы он присмотрелся к ним; а несколько лет присматриваться очень зоркими глазами чародеев – это что-то да значит.
Почувствовав, что сыта, Дженева аккуратно накрыла оставшуюся еду и, выбрав яблоко покрасивее, поднялась из-за стола. Ещё раз огляделась в новом жилище и только сейчас заметила предоставленный ей в пользование настоящий предмет роскоши в виде настенного зеркала. Запылённая поверхность тут же отразила
стройную девушку в небрежно подпоясанном льняном платьице, с кое-как заплетённой косой и надкусанным яблоком в руках. Дженева сначала замерла, а потом развила
бурную деятельность по причесыванию, прихорашиванию и прочему наведению порядка, вплоть до протереть само зеркало.
Ага… вот так гораздо лучше. И кто там, за той стороной зеркальной поверхности? Всмотрелась, заново узнавая и привыкая к собственному образу.
Странно, почему она раньше считала себя вовсе не красавицей?.. А ведь хороша – и даже очень!.. Хороша неброской, сдержанной красотой расцветших восемнадцати лет. Вот она, эта красота, видна наявно, даже светится!.. Надо будет только
