— Что за хрень?
Мы обернулись, Метте испуганно шагнула к нам.
— Черт, это еще что за собрание? Вы кто такие? Какого дьявола вам тут?…
Мужчина был крупный и выглядел угрожающе. Ближе к сорока, чем к тридцати годам, обе руки в татуировках. Он был одет в темную полосатую рубашку и светлые брюки. На лбу вздулась кровоточащая ссадина.
— Мы из службы охраны детства, — сказала Эльза ледяным тоном. — А вы, видимо, отец ребенка?
— А вот это не твое собачье дело, чертова кукла! — проревел он и шагнул в комнату.
Эльза не двинулась с места. Я прошел вперед и встал между ними. Тогда он повернулся ко мне.
Сжав кулаки и свирепо уставившись на меня, он рявкнул:
— Чего надо? В лобешник тебе засветить?
— Терье, — промямлила Метте Ольсен, — не надо…
— Какого хрена вас, чертовы куклы, тревожит, отец я парню или нет? У вас что тут, перепись населения?
Я развернул плечи, чтобы выглядеть посолиднее, и сказал:
— Нас направил к вам соцотдел…
— Да пошел он, ваш гребаный соцотдел! А ну убирайтесь отсюда оба!
Я посмотрел на Эльзу: все-таки она была старшим сотрудником. Она собрала волю в кулак и решительно произнесла:
— Ребенок находится в критической ситуации, господин… — Она взглянула на него вопросительно, но поскольку ответом ей было лишь фырканье, то продолжила: — Ему необходима срочная медицинская помощь, так что мы заберем его с собой. Ваша жена… Ей тоже, насколько я вижу, необходима помощь. Но если у вас есть какие-либо возражения, я прошу разговаривать с нами корректно, чтобы мы смогли спокойно все обсудить.
— Слушай, ты! — заорал он в ответ. — Ты сама-то поняла, что тут начавкала? А ну вали отсюда со своим мудозвоном! На старт, внимание, марш! А не то угощу тебя вот этим! Ясно? — И он замахнулся на нее кулачищем.
Увидев, что он вот-вот полезет в драку, я вмешался:
— Эй, храбрец… У меня, может, и не так много татуировок, как у тебя, но я достаточно лет оттрубил на флоте и кое-каким приемчикам обучен, так что прими это к сведению…
Он снова перевел на меня взгляд, уже менее уверенный, чем прежде: вероятно, сумел мгновенно оценить, на что я способен.
— Насколько я могу догадаться, — снова вмешалась Эльза, — мы говорим с господином Ольсеном?
— Никакой я вам не Ольсен! Она вон Ольсен. И не жена она мне. Хаммерстен меня зовут, пометь там себе. — И он угрожающе уставился на мой блокнот.
— Ну что ж, — подытожила Эльза, — поскольку добровольно ребенка вы не отдаете, придется нам вызвать полицию.
— Терье, — снова проныла Метте Ольсен, — не надо!
