– Что случилось, папа? – спросила я, усаживаясь на кровать. Я могла бы подсчитать на пальцах одной руки, сколько раз он заходил ко мне, и у меня было предчувствие, что нынешний визит не сулит ничего хорошего. – Дома все в порядке?
– Да я бы не сказал… именно поэтому я… мы с Тони… в общем, я должен с тобой поговорить.
– О чем?
Отец похлопал глазами, глядя на меня, а потом чуть ли не взорвался:
– Бетси, о чем ты вообще думаешь?.. Ты мертва, мы были на твоих похоронах!
– Не были вы на моих похоронах, – возразила я, стараясь сообразить, куда он клонит. – Их отменили, поскольку я вышла прогуляться.
– Да знаю, – с горечью произнес отец.
– В самом деле?.. А мне уж показалось, что некоторые детали ускользнули от твоего внимания.
Он потряс головой, словно у него над ухом запищал назойливый комар.
– Ты выглядишь как моя дочь, у тебя то же самое милое лицо, однако Элизабет умерла… Моя дочь мертва!
– Папа, я здесь, перед тобой.
– Нам нужно двигаться дальше, – не слушал отец, – продолжать свою жизнь… Поэтому уйди, Бетси, оставайся мертвой!
Он направился было к двери, но я, вскочив с кровати, молниеносно пересекла комнату и схватила его за плечи. Оттащила обратно и втолкнула в кресло, не обращая внимания на его испуганный вид. На эти действия ушло не более секунды.
– Ты сказал то, что хотел, а теперь выслушай меня! – рявкнула я.
Охватывала ли меня подобная ярость когда-либо прежде?.. В ту секунду вспомнить было трудно. Я поспешила запихнуть руки поглубже в карманы, поскольку не могла им доверять. Моим рукам хотелось вцепиться в папочкино лицо и лоскутьями содрать с него кожу!.. Им хотелось схватить его зa глотку и разорвать ее к чертовой матери!..
– Я и раньше подозревала, что ты трус!.. Ты всегда стремился относиться к жизни легко вместо того, чтобы относиться к ней как нужно. На работе, дома, в отношениях с женами – везде ты старался избегать малейших конфликтов и идти по наименее сложному пути!.. Но я почему-то все равно тебя любила… И теперь не позволю так со мной обращаться.
– Элизабет, пожалуйста… – Отец вжался в кресло, прикрываясь от меня руками.
Я представила, как выгляжу сейчас со стороны – этакая огромная блондинистая хищная птица – и отступила назад.
– В общем, я, как и прежде, намерена приехать к вам на пасхальный обед. Так бывает каждый год, ты ведь не забыл? Эта традиция установлена именно тобой: у мамы я бываю на Новый год, у тебя – на Пасху, у мамы – в День памяти,[12] у тебя – Четвертого июля.
