Любовь вне игры. История одного политического самоубийства | страница 22



Машина остановилась у беседки. В свете фар неожиданно вспыхнули и тут же погасли тысячи мелких снежинок. Мария поднялась в кабинет. Бросила на диван мобильный телефон. Включила программу новостей и, не найдя ничего интересного в ворохе скопившихся за время своего отсутствия газет, уютно устроилась в кресле. Внизу, в столовой, часы в стиле сталинского ампира пробили одиннадцать раз.

На мелодию мобильника для неизвестных вызовов – короткую и тревожную – Мария откликнулась сразу. Осторожно взвесила на ладони вибрирующий от нетерпения пластик. Равнодушным голосом, противоречащим застывшей в глазах улыбке, произнесла:

– Алло! Я вас слушаю.

– Добрый вечер.

– Добрый. С кем имею честь?

– Беспокоит вчерашний собеседник… С надоевшим вам, наверное, предложением посетить выставку. Наглость простительна, так как звоню по мобильному с разрешения вашего помощника.

– Да-да. – Она сделала вид, что смутно припоминает. Убедительно ли? – Вы, кажется, звонили. Днем. Но я была очень занята. Итак: выставка. «Новое начинание», как вы говорите. Гламур и большая политика. А я… в роли переговорщика… Когда, где, в какое время?

«Черт, слишком неформально получилось… Явно себя выдаю…» Впрочем… Она и так целый вечер пыталась обмануть трубку, что не ждет и даже не думает ни о каком звонке.

– Все запомнили! Надо же, просто умница! – донесся легкий смешок, сдобренный ощущением первой победы, за которой, без сомнения, последуют и остальные. – Завтра на территории кондитерской в прошлом фабрики, в девять часов вечера.

– Фабрики? – не поняла Мария.

– Да! Вообразите: кирпичное здание фабрики девятнадцатого века, бывший цех, а в нем – дизайнерские фантазии века двадцать первого! – Мария с трудом представляла, в чем прелесть подобного гранжа. Не получив от нее ожидаемого возгласа восторга, Василий обиженно пояснил: – Мне кажется – это тонко и концептуально. Типа «старое – новое» – что победит.

– Действительно интересно – что…

Она ждала продолжения. Ловила себя на мысли, что наслаждается звуком его голоса. Удивляется ранимости. Василий продолжал, не то убеждая, не то оправдываясь:

– Там будет много забавного народа, прессы – все как всегда. Тусовка, знаете… Но занимательная, не совсем пустая… И кстати, моих работ там нет, но все равно интересно… Во всяком случае, я надеюсь, и для вас тоже…

– Звучит заманчиво… Значит, завтра в девять? Сейчас, секунду, я посмотрю на график. – Мария закрыла глаза и вспомнила расписание на следующий день. После семи часов вечера – ничего. Разочарованно вздохнула: – Как жаль! У меня прием в посольстве. Ужин с рассадкой. Я заранее дала согласие. Теперь уже невозможно отказаться…