Мама утирала слезы платком, а они все текли и текли из ее покрасневших глаз.
– Когда? – Вовка тяжело опустился на стул. За сегодняшний бесконечный день он страшно устал.
– Утром, – всхлипнула мама. – Тетя Клава видела. Говорит, разбилась насмерть.
– Ага. – Маркин зевнул. – Насмерть. – Ботинок с левой ноги сниматься отказывался. – Нашла кого слушать! Я нашу Дусю только что видел, чуть домой ее не принес. Собака ее испугала. Завтра, наверное, вернется. Да я ее сегодня весь день встречал, только никак не мог до квартиры с ней дойти. Пусть твоя тетя Клава не выдумывает.
– Но она сама… – Мама перестала плакать и во все глаза уставилась на сына.
– Я тоже сам… – вздохнул Вовка. Ему даже есть не хотелось, только спать, вот до чего он устал. – Вернется она. – Зевок чуть не свернул ему челюсть. – Побегает и вернется. У кого-то лягушки в январе квакают, а у нее в январе март наступил!
– Может, ты перепутал? – с надеждой в голосе спросила мама.
– Мама, нашу Дусю ни с кем спутать нельзя! – отрезал Вовка и поплелся в свою комнату.
Никогда с ним такого не было. Маркин буквально провалился в сон. Всю ночь он бродил по каким-то пещерам, где в котлах варили зелья уродливые ведьмы. Они бросали в кипящую воду жаб, змей, мышей, сыпали из рваных рукавов какие-то порошки и опускали туда иссохшие ветки с побуревшими листочками. Все это перемешивалось деревянным посохом, который самостоятельно орудовал в чане, а ведьмы в это время летали по воздуху вокруг костра и завывали:
«Сомкнемся в пляске круговой!»
Когда они в третий раз произнесли свое заклинание, посох ударил по чану, и зелье опрокинулось на землю. Завороженный Вовка смотрел, как черная вонючая жижа растекается по полу пещеры, как она подбирается к его ногам. И вроде бы надо бежать, спасаться, но Маркин все стоял и даже не думал двигаться с места.
Как только зелье коснулось ботинок, Вовка почувствовал, что он проваливается. Он с ужасом оглянулся и увидел, что находится уже не в пещере, а по колено стоит в чавкающей трясине. Холодная противная болотная вода забралась в ботинки, выше, выше… начала морозить коленки.
Холод заставил Маркина двигаться. Он стал хвататься за травинки и тонкие веточки в надежде выбраться, но все это рвалось и ломалось у него под руками.
И вот когда болотная трясина уже сдавила его грудь и руки больше не находили никакой опоры, по его лицу провели чем-то пушистым. От этого движения защекотало в носу, и Маркин чихнул, отчего чуть не погрузился в трясину с головой.
