. А поскольку он во всем проявлял свой
буйный нрав и больше угрожал, чем убеждал, то и друзьями его становились скорее
из страха, чем от доброго к нему расположения.
Этих-то братьев, враждовавших во всем, вплоть до совершенных мелочей,
попыталась было свести их мать. (5) Надумали они как-то поделить между собой
державу — именно для {71} того, чтобы не злоумышлять друг
против друга, оставаясь в Риме вместе. Собрав друзей отца, в присутствии
матери, они решили разделить империю так, что Антонин получал всю европейскую
часть, а материк, лежащий напротив и называемый Азией, отходил к Гете; (6) как
раз так, говорили они, разделило материки водами Пропонтиды[17] само божественное провидение. Они хотели, чтобы Антонин
стал лагерем в Византии [18], а Гета — в
Халкедоне Вифинском[19], с тем, чтобы эти
друг против друга лежащие лагеря охраняли державу каждого и не давали
переходить из одной части в другую. В отношении сената было решено, что все
сенаторы-европейцы останутся на месте, а с Гетой пойдут сенаторы родом из тех
областей[20]. (7) Гета говорил, что Антиохия
или Александрия (по величине, считал он, они мало уступают Риму) достойны того,
чтобы стать столицей его империи [21]. Из
южных народов мавританцы, нумидийцы и жители соседних с ними областей Ливии
должны быть переданы Антонину[22], а все
остальное до самого Востока — принадлежать Гете. (8) В то время, как они
живописали все это, присутствующие мрачно потупились, а Юлия сказала так:
«Дети, вы изобрели способ поделить землю и море; Понтийский проток — говорите
вы — разделяет материки; но как вы поделите мать? Тогда уж сначала убейте меня,
и пусть каждый возьмет себе свою долю и у себя схоронит ее. Раз вы делите моря
и сушу, поделите таким вот образом и меня». (9) Так она сказала, с плачем и
стонами, и, обняв их обоих, притянула к себе, пытаясь хоть как-нибудь свести
их[23]. Глядя на это, все расчувствовались,
собрание разошлось, а соглашение не состоялось. Оба ушли во дворец, каждый на
свою половину.
4. (1) А ненависть и соперничество росли. Нужно ли назначать начальников
или должностных лиц — каждый хочет поставить своего; творят ли суд —
придерживаются противных мнений, иногда на погибель подсудимым: страсть к
раздору была в них сильнее стремления к справедливости. На зрелищах они
сочувствовали разным сторонам [24]. (2) Они
уже перепробовали все виды коварств, пытались договориться с виночерпиями и
поварами, чтобы те подбросили другому какой-нибудь отравы. Но ничего у них не
выходило, потому что каждый был начеку и очень остерегался. Наконец, Антонин не
выдержал: подстрекаемый жаждой единовластия, он решил действовать мечом и
убийством — что бы там ни было. (3) Видя, что тайные козни не приводят к
успеху, он счел необходимым опасный и отчаянный способ действия… из любви к
