Обезьяна приходит за своим черепом | страница 137



Шум в коридоре не дал ему окончить. Что-то разрушалось, опрокидывалось, ломалось на части, как будто с высоты падали пустые деревянные ящики и разбивались о землю. Дядя вздрогнул и машинально провел рукой по карману.

Появился отец, таща за руку растрепанного, испуганного и задыхающегося Ланэ. Они влетели в комнату и с десяток секунд оба простояли неподвижно.

Глаза отца были расширены. Он звучно дышал и, прежде чем заговорить, схватился за грудь.

Мать быстро вскочила со стула и подбежала к нему.

- Леон, что случилось? - спросила она.

- Я ему... - оправдываясь, заговорил Ланэ.

- Дурак! - рявкнул на него дядя.

Вдруг отец осел на пол. Его подняли и под руки повели в кресло.

- Под этой бумагой, - сказал он вдруг слабо и без всякого выражения, что я подделываю черепа, подписались все и в том числе... - Он замолк, с трудом превозмогая дурноту.

- Ну, ну? - сказала мать.

- В том числе и Ганка.

Вечером, проходя по столовой, я увидел Курцера.. Барабаня по стеклу, дядя стоял около окна и смотрел на высокое, быстро чернеющее небо.

Услышав сзади мои шаги, он быстро обернулся.

- А, - сказал он, - это ты, кавалер? Я только что думал о тебе - и знаешь, по какому поводу? А ну, иди, иди-ка сюда! Смотри, какое чистое небо. Ты понимаешь, что это значит? Это значит, - торжественно разъяснил дядя, - что завтра будет замечательный день, ясный, тихий, теплый, и мы с тобой пойдем ловить птиц. - Он помолчал, вглядываясь в мои глаза. - А ну, спросил он вдруг, - какого немецкого короля звали Птицеловом?.. Как же не знаешь? Ты в каком классе?.. И не проходили?.. Странно, очень странно!

Ну, конечно, знал я этого короля. Вот даже вспомнил, что его звали Генрихом, и про главные события его царства тоже помнил, но разве для каникул этот разговор? И я промямлил что-то невнятное.

- Да, - понял меня дядя именно так, как ему хотелось, - про неандертальца да пильтдаун-ского человека знаешь, а вот историю Германии... Ну ладно, не в этом дело. Будем думать, что все переменится к общему удовольствию. Так вот, говорю, погода будет ясная, и пойдем мы с тобой ловить птиц.

- С дудочкой? - быстро спросил я.

- То есть как это с дудочкой? - удивился и даже несколько стал в тупик дядя. - Как это ловить птиц с дудочкой? Нет, не с дудочкой! Ну-ка, иди сюда!

Он провел меня в свою комнату и усадил на стул.

Я огляделся.

Комната была совершенно иной, чем она была до приезда дяди, хотя и не так легко было объяснить, что же такое в ней переменилось. Во всяком случае, не мебель, не кровать, не даже картины на стене, а что-то иное, тонкое и едва ли даже уловимое с первого взгляда. Попросту душа комнаты стала иной.