– У меня осталось только два патрона, – пожаловался Урусхан.
– Этого тебе хватит. Вечером, когда стемнеет, пойдешь на чердак моего дома. Оттуда хорошо видно двор Ахмата. Ахмат выйдет кормить собаку...
– А если выйдет жена?
– Она только готовит. Собаку кормит он. Жена собаки боится. Выйдет кормить собаку, ты стреляешь. Два выстрела, на всякий случай. Не жалей патроны. Пусть брат Паленого отвечает. Малолетке много не дадут. Винтовку уносишь. А сейчас... Мы с Завгатом тебя подвезем, ты заранее отнеси винтовку на чердак, чтобы вечером не таскаться с ней по городу. – Джабраил посмотрел на часы: – Все. Едем.
Собрать вещевой мешок ему оказалось недолго. Жена Ахмата ждала на веранде. Приготовила поесть в дорогу... Джабраил, чтобы не смотреть женщине в глаза и не выдать свой стыд, обнял ее и спустился с крыльца...
* * *
Завгат свое дело знал хорошо. Объехав, как приказал Джабраил, квартал, он молча высадил у провала в стене Урусхана и сразу поехал дальше.
– Где вторая машина? – спросил Джабраил.
– Через три квартала. Номер военный. Форма в машине...
Через три квартала Завгат свернул во двор такого же разрушенного дома, как и дом Джабраила. Там стоял другой «уазик», зеленого цвета и с военным номером. Из машины вышел младший брат Завгата, даже не поздоровался с Джабраилом, словно не заметил его, и сел за руль приехавшей машины. Джабраил с Завгатом перебрались в новую.
– Что он у тебя такой угрюмый? – усмехнулся Джабраил, переодеваясь в камуфляжку с погонами армейского подполковника.
– Я сказал ему, чтобы он никого не видел. Ни меня, ни тебя... Он так хорошо меня понял... Он у меня вообще сообразительный.
– Если кто-то видел, как мы отъезжали, его остановят...
– Ну и что? Прав нет? Здесь у половины водителей прав нет. А машина наша. Не в угоне. Придраться не к чему.
Сам Завгат оделся в форму прапорщика. Протянул Джабраилу целлофановый пакет.
– Приклей усы. С усами тебя никто еще не видел. Документы у тебя в левом внутреннем кармане. Познакомься...
Полковник Согрин, сидевший вместе со следователем в одном из тесных кабинетов горотдела, не слишком обеспокоился прервавшимся разговором. Сохно – есть Сохно, и за него беспокоиться даже неприлично... Прервался – значит, ситуация того требовала. И сам звонить Сохно не стал. Но тут же позвонил в первую очередь коменданту города, чтобы предупредить о выезде Джабраила и о необходимости блокировки всех дорог. И только после этого, когда и следователь прислушался к словам полковника, кивнул ему, таким образом объясняя ситуацию, и поспешил к дежурному по горотделу.
