- Когда лорд Фэрчайлд - отец Бэба - пытался выдворить меня, он уже лишил наследства вашего отца. Я полагаю, он хотел иметь хотя бы одного сына на своей стороне. В этом все дело, - просто объяснила Нора.
Не особенно лестно тут обрисована роль Бэба, подумала Мэри. Но, быть может, вполне справедливо?
- Но деньги-то он все-таки оставил мне. Почему?
- Чувство вины за то, как он обошелся с вашим отцом? - Нора развела руками, демонстрируя свое неведение. - Или с вами? А я думаю, скорее всего назло Бэбу.
- Будет ли мне позволено высказать предположение? - вмешалась леди Валери. - Я знала маркиза много лет, и я думаю, он оставил деньги Мэри просто потому, что предполагал - это вызовет раздор среди его потомства.
Нора поджала губы, ноздри у нее раздулись, словно она пыталась есть испорченное мясо или вдыхала тяжелый запах тления. Мэри, судя по выражению лица Норы, решила, что та просто вспомнила своего свекра. Воспоминание, безусловно, было не из приятных, но Hope удалось сохранить достаточно вежливый тон.
- Возможно, вы правы, леди Валери. Не следует говорить дурно об умершем, но такая идея скорее всего пришлась бы ему по душе. С чего бы иначе он оставил все огромное состояние внучке, которую перед этим сам же выгнал из дома?
Странно, но обсуждение ее вновь приобретенного богатства помогло Мэри полностью избавиться от последствий тяжелой дороги.
- О какой собственно сумме идет речь? - спросила она.
- Бэбу, разумеется, достался титул и земля, которая закреплена за старшим в роду. - Нора погладила спускавшийся ей на грудь локон. - Помимо этого, у вашего деда скопилось состояние в сто двадцать тысяч фунтов.
У Мэри по всему телу проступил пот.
- Вы покраснели, - шепнул ей Себастьян. Еще бы не покраснеть, она никогда в жизни даже не слышала, чтобы кто-то упоминал такую сумму.
Бэб хлопнул в ладоши, этим внезапным звуком заставив всех вздрогнуть.
- Давайте отпразднуем это событие. Выпьем за здоровье моей вновь обретенной племянницы и за ее огромное состояние. Ведь хорошо снова оказаться среди своих, а Джиневра?
Несколько мгновений Мэри пристально смотрела на него. Достаточно долго, чтобы вызвать у него чувство неловкости. Не мог же он говорить искренне? Это было бы уже что-то запредельное.
Хорошая экономка всегда заботится, чтобы все были довольны.
Медленно переводя дыхание, Мэри сказала себе, что ей больше нет надобности думать об удобствах других. Но от десятилетней привычки не так-то легко отделаться, и она постарался говорить возможно более вежливым тоном.
