Сергеев был доволен поездкой, он будто не надолго, всего на несколько часов, вернулся в свою молодость, а этим, что тут ни говори, всё окупалось с лихвой. Но что-то всё же мешало ему испытать полностью удовлетворение, чего-то вроде недоставало. И вдруг он совершенно отчётливо почувствовал: ему жаль, очень жаль, что больше никогда не увидит старый особняк с башенкой. А ведь столько лет помнил о нём, даже не раз видел его во сне! И вот ничего не осталось... «Что ж, — подумал он, — время на свой лад всё перекраивает. Так всегда было и так будет — в этом закон времени...» Но он знал: всё, что было здесь, навсегда останется в его памяти, как на всю жизнь остались зарубцевавшиеся шрамы на правой стороне груди и на спине...
Сергеев походил по городку, надеясь отыскать памятный обелиск или что-либо другое, напоминавшее о войне. Он попытался найти местное кладбище, где они похоронили погибших в десанте ребят, но ему пояснили, что кладбища того давно нет, а новое вынесено далеко за город. Нет, о войне здесь ничего не напоминало, словно её и не было...
Забывшись, Сергеев вернулся на причал, хотя надо было идти в гостиницу. Он постоял, наблюдая, как клокочут, пенятся волны в узкой горловине бухты, ещё не совсем сознавая, что пришёл сюда попрощаться навсегда. И улыбнулся, вспомнив набитый туристами автобус и девушку-переводчицу, сказавшую им всего лишь несколько слов о десанте. К тому же не совсем точных...
Конечно, Сергеев понимал: об их небольшом десанте мало кто мог знать или слышать, а теперь, за давностью лет, и вовсе никто, наверное, кроме самих участников, и не помнит — не Сталинградская же битва, на самом деле, не Курская дуга... Но Сергеев подумал, что надо будет, как придёт в гостиницу, непременно рассказать этой милой юной особе о том, как здесь всё тогда было. Пускай знает: ведь ей ещё сопровождать в автобусных поездках тысячи и тысячи туристов из разных стран...
Вот только никак Сергеев не мог решиться: стоит ли рассказывать ей о себе, о том, что произошло с ним в этом местечке? Нет, об этом он, пожалуй, умолчит — не всякое сердце отзовётся на то, что близко и дорого тебе самому...
