Чик и белая курица | страница 4
— Чик, ты оглох что ли?! — закричал Оник, — мы же орали тебе!
— Он думал о курице, — снова вздохнула Сонька.
Боже, куда деться от ее догадливости! Но надо, надо делать вид, что он давно забыл об этом, тогда и другие в самом деле забудут. И Чик промолчал. Через минуту прихрамывающий Лесик спросил у Соньки:
— О курице вообще или о белой курице?
Долго же он раздумывал над этим вопросом! Видно, мысль его тоже прихрамывала. Кажется, они его сведут с ума, как, может быть, когда-то свели с ума его дядюшку. Не они, конечно, а совсем другие люди, еще до революции. Чик смутно подумал, что люди мало меняются даже после революции. Он подумал об этом с некоторым беспокойством за революцию.
…Два урока прошли нормально. Почти никто не заметил, что Чик был необычайно задумчивым. И только его любимая учительница литературы Александра Ивановна подошла к нему, потрогала его лоб и спросила:
— Чик, что ты так притих? Не заболел ли?
— Нет, — ответил Чик, — просто скучно.
— Тебе скучен наш урок? — удивилась Александра Ивановна.
Чик очень любил Александру Ивановну и любил ее уроки. И он не хотел ее обидеть.
— Не урок, а жить скучно, — поспешно ответил Чик.
— Ну, это бывает, — почему-то улыбнулась Александра Ивановна, может быть, радуясь за урок, — только ты знай заранее, что это обязательно пройдет.
И Чику сразу же стало легче. Как он забыл об этом! Сколько раз и раньше портилось настроение, а потом все, все забывалось!
Но Чик рано обрадовался. На большой перемене к нему подошел Шурик, нервный сын школьной уборщицы.
— Что, Чик? — сказал он, ехидно улыбаясь, — курицу не мог зарезать?
— Почему не мог? — только и сказал Чик от растерянности.
— Конечно, не мог, — уверенно ответил Шурик, — вся школа уже об этом знает.
У Чика екнуло сердце.
— Ножик был тупой, потому и не зарезал, — как можно равнодушней ответил Чик. Он решил держаться этой версии и ни шагу не делать в сторону.
— Ножик был тупой! — передразнил его Шурик, — если ножик был тупой, отнес бы курицу Хахаму, и он бы тебе ее зарезал!
Он это сказал с далеко идущим ехидством.
— Шурик, — проникновенно ответил Чик, — сколько раз я тебя лупцевал за ехидство? Еще раз хочешь?
Но тут прозвенел звонок, который явно взбодрил Шурика.
— Случайные победы, — нагло воскликнул он и, уже поворачиваясь, чтобы идти в класс, бодро добавил: — еще неизвестно, кто кого!
Чик ушел в свой класс, уныло утешаясь, что хотя бы о том, что курица была белая, Шурик ничего не знает. Но кто рассказал о курице в школе? Его дворовая команда или ребята из соседнего двора? Слишком много было свидетелей.