– Я никогда не видела его…
– Караванная тропа стремится обходить Меслам стороной. Да и горожане выкорчевывают кусты быстрее, чем они успевают расцвести. В них все дурманит: и аромат цветов, и плоды, которые, стоит проглотить хотя бы один, погружают в долгий сон, а даже капельки смолы, попади она в ранку, достаточно, чтобы убить человека… – он прервал рассказ, видя, что девочка, перестав слушать его, отвернулась в сторону, задумчиво вглядываясь в пламень огненной воды. – Ладно, милая, давай-ка, засыпай. Ты – названная дочка госпожи Айи и Она не позволит никому отравлять тебе сны. Так что, ничего не бойся. Ложись и спи. Тебя ждут самые сладкие и светлые сны из всех, что придумана матушка Метелица.
Мати ничего не сказала, лишь вздохнула.
Атену даже показалось, что девочка не слышит его слов, думая о чем-то своем. Но затем она все же откинулась назад, на подушки, с головой накрылась одеялами, словно прячась под ними.
Караванщик качнул головой. Его брови сошлись на переносице. Ему совсем не нравилось это изменчивое настроение дочки. От ее вопросов веяло чем-то…
Странно, но в этот миг, находясь в своей собственной повозке под защитой каравана и его божественного покровителя, он ощутил вдруг столь сильное трепещущее чувство близости опасности, которое не рождало в его душе даже мертвящее дыхание города госпожи Кигаль.
"Как бы чего не случилось, – внимательно оглядывая все вокруг, думал он. – Ох, не нравится мне это!" – все же, усталость заставила его лечь на толстые покрывала в ближней части повозки.
Хозяин каравана задремал, уносясь в сладкий, безмятежный сон, который заставил его забыть о беспокойстве, близости опасности, заполняя собой то место, которое еще совсем недавно было занято страхом…
Весь следующий день Мати вела себя как обычно. И время от времени искоса посматривавшая на нее волчица решила, что девочка забыла о давешнем разговоре.
Однако, оставалось что-то, вносившее беспокойство в дух снежной охотницы, заставляя петлять по снегу. Ее сердце раздирали сомнения: Шуши никак не могла решить, как же ей поступить.
Промаявшись до самого вечера, когда солнце склонило голову к покрову снежной пустыни, полня окружающий мир красным закатным сиянием, волчица несмело приблизилась к брату, который шел впереди дозорных, оглядывая все вокруг настороженным взглядом.
Какое-то время она бежала чуть позади него, затем робко окликнула:
"Хан…" "Что? – тот на миг обернулся, недовольно глянул на сестру. – Не мешай мне.
