Лампы снова загорелись, но это было уже и не нужно. Мышь так или иначе попала в мышеловку. Однако всё равно мерси.
Алексей стоял перед запертым выходом и держал на мушке человека в красном облегающем костюме и глухом капюшоне, закрывающем лицо.
Палач, вот кто это был. Тот самый, что вчера и сегодня постоянно крутился неподалёку от стола, за которым сидел прапорщик…
Ряженый прижимался спиной к закрытой двери. Глаза в прорезях матерчатого колпака горели яростью, как у затравленного волка.
- Ни с места! - тряхнул револьвером прапорщик, видя, что Палач делает шаг вперёд. - Застрелю!
- Не застрелишь, - прошептал тот. - Живьём взять захочешь.
Что правда, то правда.
Подняв руку, Алексей высадил остаток барабана в потолок - чтоб Козловский понял, куда бежать. Потом бросил разряженное оружие на пол, слегка присел и выставил вперёд руки, заняв оборонительную позицию джиуджитсу.
Противник задержался подле наполовину распакованного ящика, в котором поблёскивала крышка пианолы. Отодрал рейку с торчащими гвоздями и кинулся на Алексея.
Удар был не силён и не размашист, с расчётом не оглушить, не сбить с ног, а разодрать лицо. Этот враг был вдвое меньше Мефистофеля, но вдвое опасней. Подобной быстроты прапорщик не ожидал и сплоховал - не успел уклониться. Пришлось закрываться рукой.
Предплечье пронзила боль. Палач с вывертом рванул рейку на себя, отпрыгнул и, не теряя темпа, нанёс ещё один удар, боковой. Теперь Романов был наготове, но всё равно еле увернулся. По разодранной руке струилась кровь.
Неугомонный молчаливый противник всё налетал и налетал, нанося короткие, кошачьи удары своим нелепым, но опасным оружием.
И Алексей совершил ещё одну грубую ошибку, от которой неоднократно предостерегал своих учеников инструктор Гржембский, любитель иностранных слов. Он говорил: “Не центрируйте внимание на чём-то одном. Оно должно работать автономно, само по себе. Кто центрирует внимание, ослабляет периферию”.
А Романов, испугавшись ржавых гвоздей, слишком уж следил за когтистой деревяшкой. Потому и пропустил неожиданный манёвр Палача - тот внезапно обернулся вокруг собственной оси и подсёк прапорщика ногой под коленку. Алексей потерял равновесие и третий раз подряд оказался повержен на пол. Только теперь настырный враг не дал ему подняться, а прыгнул сверху, перехватил рейку обеими руками с концов и попытался пробить упавшему горло гвоздями. Романов едва-едва успел вцепиться в палку, тоже в две руки. Её отделяло от подбородка всего несколько дюймов.
