Что-то здесь было не так. Тронув за локоть матерящегося начальника, Романов сказал:
- Мы не полиция. Мы военная контрразведка. Господин Вольф, вы подозреваетесь в шпионаже.
У Аспида отвисла челюсть. Понадобилось ещё несколько минут, чтобы он уразумел, насколько серьёзно обстоит дело. А потом циркача прорвало. Он клялся, крестился слева направо и справа налево, божился, что в глаза не видывал никакой фотопластины, всей душой предан матушке России и воевать с проклятыми тевтонами не пошёл только по причине нервной болезни, по всей форме засвидетельствованной медицинской комиссией.
Слушая эти заверения, ротмистр поскучнел лицом.
- Если вы не шпион, зачем по трубе удирали, а потом по крышам скакали? По трубе-то ещё ладно. Предположим, бандитов испугались. Но если вы приняли нас за полицию, как можно было распускать руки? И шею запросто могли себе свернуть. Чего ради? Сами же сказали, обладание кокаином - не преступление. А вот сопротивление властям - это верная тюрьма. Не врите мне, Вольф! Говорите правду!
Помолчав, Аспид неохотно сказал:
- Я думал, вас он прислал…
- Кто “он”?
- Каин. Этот ведь оттуда. - Арестант кивнул на Романова.
- Владелец кабаре? Но зачем ему устраивать на вас нападение?
Ответ был едва слышен:
- Коку-то я у Каина потянул. По-тихому… Хотел скинуть. Подумал, Каин меня расколол и своих костоломов подослал. Наденут наручники, станут мордовать. Для острастки другим могут вчистую кончить… Вот и решил не даваться…
Князь взял прапорщика за руку, вывел за собой в коридор.
- Хреново, Лёша. Боюсь, попрыгун говорит правду. Обсдались мы с тобой. Только время потеряли да шуму наделали… - Он задумался. - Хотя шум - дело поправимое. Эй, Саранцев! Этого в камеру, пусть посидит денёк-другой.
- За что?! - возмутился Аспид. - Нет такого закона! Подумаешь, кокаин. Не самогонка же!
С юридической точки зрения он был прав. Сопротивление представителям власти инкриминировать ему было нельзя - ведь набросились на него безо всякого предупреждения, не говоря уж об ордере. А факт владения наркотиком, даже с намерением продажи, уголовно наказуемым деянием не является. Незадолго перед войной в Гааге состоялась Международная антиопиумная конференция, на которой было принято решение бороться с наркотической напастью запретительными мерами, но соответствующих законов в России разработать ещё не успели. Максимум того, что можно было сделать, - изъять кокаин как добытый сомнительным путём, поскольку владение таким большим количеством наркотика требует соответствующей документации. Конечно, если бы владелец кабаре обвинил Вольфа в краже - другое дело, но рассчитывать на это не приходилось. Вряд ли “южноамериканец” сможет предъявить достаточное количество рецептов, чтобы доказать законность происхождения полуфунта порошка, который в аптеках обыкновенно продают дозами по четверти грамма.
