— Ну и откуда ты знаешь, насколько толстая у тебя душа? — спросила я, но не стала особенно спорить.
На самом деле, я не представляла себе, что я стану делать без Робин. Потому я помчалась наверх и вернулась, припрятав Младшего под накидкой.
— Я пойду выпущу кошек, — сказала я. Кошки мяукали, потому что считали, что уже наступило утро. Я вышла вместе с ними в белый туман. Отовсюду капала вода. Я с беспокойством посмотрела на мельничное колесо. Ручеек, бежавший к нему от запруды, перекрыли еще до того, как Робин появилась на свет, но среди камышей и незабудок и поныне вилась струйка воды.
Я спустилась туда и поставила Младшего на одну из лопастей колеса.
— Танамил, — позвала я, — Младшая Река, пожалуйста, приди, будь так добр. Ты нам очень-очень нужен.
Честно признатся, я себя чувствовала полной дурой. Шершавое каменное изваяние не изменилось и даже не шевельнулось. И когда я услышала, что сзади кто-то идет, шурша мокрой травой, я вскочила и развернулась, чтобы заслонить Младшего.
Это оказался Танамил. Он шел вдоль русла, сквозь белый туман, и капли влаги, сгущаясь, оседали на нем. Мама правильно сделала, что предупредила меня. Танамил посмотрел на меня отстраненно, и даже как-то с сомнением, как будто видел меня в первый раз.
— Ты звала меня?
В первый момент я даже не могла сообразить, что же сказать. А потом мне вспомнилось, как мы должны были задать ему правильный вопрос, но удалось это одной лишь Робин.
— В прошлый раз мне следовало спросить у тебя, ты ли — Младший. Да?
И я чуть отодвинулась в сторонку, чтобы он увидел фигурку Младшего на мельничном колесе.
Это было ошибкой. Танамил при виде фигурки тут же отвел взгляд, и его чуть ли не передернуло.
— Это правда, — ответил он, вежливо и отстраненно. — Я — Младший.
Он настолько явно не желал помогать, что я разревелась. Мне сделалось так же паршиво, как Робин. Я ревела, совсем как маленькая.
— Я же не виновата, что вы с Робин поссорились! А теперь ты сделался вот такой, а король хочет заполучить Одного, и Джей тоже, а мы не можем даже удрать от Канкредина, потому что Робин пытается умереть!
И я зашлась ревом. Но Танамил схватил меня за плечи и встряхнул.
— Что ты сказала про Робин?! — спросил он. Наверное, ему пришлось повторить вопрос несколько раз. Когда я реву, то ничего не слышу.
— Она пытается умереть, — ответила я.
— Что за чушь! — воскликнул Танамил. Похоже, он здорово разозлился.
Он выволок меня из русла, почти с такой же яростью, как я тогда волокла этого сопляка Кеда, и вломился в дверь мельницы. Робин взвизгнула и села.
