— Ну, вы с деверем приезжайте… А то у нас прямо беда…
— Да уж мы с ним выпили, — говорит Замойский.
— Ничего, — говорят, — тут еще выпьете…
Через полчаса Замойский прибыл со своим «Мижуевым», и они были с почетом усажены за пиршественный стол. И тут же его попросили сказать тост. Он поднялся с рюмкой в руке и заговорил:
— Вот за что я не люблю наш Союз писателей… Если приедут французы, англичане или какие-нибудь итальянцы, Замойского в ресторан не позовут… А вот, если чуваши, пожалуйста, Петр Иванович, даже с деверем приезжайте…
На этих словах распорядитель дал сигнал, и дальнейшую речь заглушила музыка.
Немного погодя, пропустив уже не одну рюмку, Замойский доверительно обнял двух чувашских литераторов, сидевших рядом с ним.
— Вот, что я вам скажу, чуваши… Видел я ваши книжки, смотрел… Алфавит-то, азбуку вы у нас, у русских взяли… Свое надо иметь, чуваши…
Как-то Замойскому позвонили по телефону и попросили приехать в Гослитиздат для встречи с директором. Он прибыл в условленное время, но ему пришлось довольно долго дожидаться в приемной. Наконец секретарша пригласила его в кабинет.
Замойский вошел туда и встал у двери.
Директор приветствовал его со своего места и сказал:
— Петр Иванович, я хочу сообщить радостное известие. Мы решили переиздать ваш роман «Лапти».
Писатель сделал мужицкий поясной поклон, дотронулся рукою до ковра и произнес:
— Покорно благодарим, барин…
В Союзе писателей шло собрание. Среди желающих выступить был и Замойский. В президиуме, однако же, понимали, что от него можно ждать любой выходки, а потому слова не давали. И вот председательствующий произнес:
— Собрание объявляется закрытым.
— Как?! — вскочил с места Замойский. — А мне — слово?
— Теперь уже нельзя, — объясняют ему, — собрание официально закрыто… Теперь мы можем вам предоставить одну минуту — для справки.
— Хорошо, для справки, — сказал Замойский, — Федька Панферов — позор и зараза нашей литературы. Вот вам справка!
Коль скоро речь зашла о «Федьке Панферове», то надобно присовокупить и такую историю. Этот теперь совершенно забытый, а в свое время важный советский писатель незадолго до войны издал книгу с невероятным сюжетом. Будто бы Пушкин и Лермонтов воскресли, путешествуют по Москве тридцатых годов и восхищаются большевистскими достижениями. По ходу повествования автор завел своих героев в только что учрежденный тогда Центральный Парк Культуры и Отдыха. Там функционировала парашютная вышка. Поэты поднялись наверх, Лермонтов надел парашют, но его одолевала робость. Тогда Пушкин ему говорит:
