— Довольно мира! Депутаты вскочили с мест и неистово зааплодировали.
— Довольно мы щадили Германию! Эта коварная страна сознательно разрушается дня того, чтобы не кормить собой нашей трижды дорогой родины. Вспомним ужасы тысяча девятьсот четырнадцатого года. Разве не немцы разрушили Реймский собор?..
Зал охватил предельный экстаз. Депутаты Реймса одновременно плакали и смеялись от глубины чувств.
— Мы сторонники мира, — продолжал премьер, — но мы добьемся своего. Мы применим санкции. В течение ближайшей недели гнездо германского сопротивления, Берлин будет уничтожен.
При этих словах палата разразилась диким ревом, еще небывалым в истории французского парламента. Этот рев был столь громок, что он проник сквозь древние стены дворца Бур бонов на улицу, дошел до площади Согласия и заставил вздрогнуть древний египетский обелиск.
Депутаты рвались в бой. Они почувствовали себя молодыми, здоровыми, полными галльской доблести и латинского ума.
Впрочем, некоторые злоумышленники, еще снабженные депутатскими полномочиями и сидевшие на левых скамьях, пробовали возражать.
— Господин Феликс Брандево идет пагубной дорогой национального эгоизма, — прокричал самый горластый.
Но палата быстро справилась с ними, не нарушая при этом святости конституции. В три минуты было принято постанов ление о лишении всех коммунистических депутатов полномочий, после чего преступники были препровождены в тюрьму Санте. Что касается социалистов, то им было дано четверть часа на размышление о своей дальнейшей судьбе. Социалисты с толком использовали это время и приняли две резолюции протеста: одну — против пагубной тактики правительства, другую — против пагубной тактики коммунистов.
Первую резолюцию они оставили для прочтения в семейном кругу, копию отправив в архив, вторую же огласили немедленно, причем умиленный господин Феликс Брандево поцеловал холодевшие от ужаса щеки лидера социалистической фракции.
После этого премьер прошел в буфет и скромно спросил себе стакан лимонада со льдом. Депутаты стали в хвост и по очереди жали его потную руку. Господин Феликс Брандево каждому давал свою визитную карточку с автографом. На бумажнике премьера были выдавлены золотом инициалы победившего союза «Дестрюксион и Экспиансион» — Д. Е.
И депутаты спешили в магазин кожаных изделий «Унион» на рю Риволи, чтобы заказать себе такие же бумажники.
Енс Боот мог быть доволен своими именинами. Но он был далеко — в Берлине — и узнал о торжественном заседании палаты депутатов лишь в 9 часов вечера, выходя из кинематографа, где смотрел комический фильм «Пики хочет стать танцором».
