Как раз после нападения Небесных Колдунов, когда нынешний Император наглядно увидел, что может сделать пара огнедышащих тварей, он приказал Шумону любыми средствами добиться поставленной еще отцом цели. Однако тогда ничего не вышло. Сколько ни бились в питомнике, но драконы плеваться огнем никак не хотели. Выход, конечно, нашелся — на зверей стали ставить небольшие метатели, но до сказочных тварей Императорским драконам было ой как далеко. Хотя… Время его службы во дворце давно миновало. Что-то могло и измениться. Воля человека и золото могут делать чудеса. То, что не получилось тогда, могло получиться сейчас.
Несколько мгновений он стоял, ожидая повторения, но ночь молчала. Не теряя надежды, он подпер голову рукой и, глядя в ночь, задумался.
Если сам он сумел сделать немало, то почему он должен был отказывать в удаче другим? С тех пор, как он ушел с Императорской службы он-то сумел многое — написал новую книгу, создал школу и почти вплотную подошел к разрешению тайны парения. Это радовало, однако все достижения оборачивались своей темной стороной. И книга, и школа и его наблюдения за драконами стали поводом к ссоре с местной общиной «Братьев по Вере». Ничего нового или неожиданного в этом, конечно, не было — просто был у Братьев свой взгляд на мир и очень они не любили тех, у кого взгляды отличались от их собственных.
Но пока его терпели. За ним еще витал незримый призрак былой власти. Запах Императорского дворца еще не выветрился из его одежды, но он помнил, что все в этом мире боится времени, а значит, рано или поздно, эта защита должна будет исчезнуть, как исчезает аромат засушенного цветка.
Он понимал это и старался не высовываться, не дразнить окружающих, однако если ты занимаешься тем, что не одобряет Братство, рано или поздно на тебя начинают смотреть с подозрением, не обращая внимания на прошлые заслуги.
Окрестности имперского города Эмиргергера. 650 метров над уровнем моря.
Едва они миновали зону болот, как туман рассеялся. Сергей постеснялся бы утверждать, что видимость стала хорошей, но теперь, по крайней мере, он мог различить над чем они летят. Ночь выкрасила все в черно-серый цвет и только иногда под ними взблескивала вода, отбрасывая в глаза гостей невесть откуда залетевший луч света.
Обсуждать было нечего, и оттого они летели молча, только Сергей, глядя на радар, изредка комментировал то, что видел.
— Лес, болото, лес, камни, лес…
Удрученный однообразием ландшафта, Чен отозвался:
