Потом опять сказал:
– Вставай. Пошли.
Фома набрался храбрости, отринул стыд и спросил то, что хотел спросить больше всего:
– Что вы со мной сделаете?
– Ничего, - сказал кэлпи, - ничего плохого. Просто вставай. Иди.
– Вы поменяете меня на ваших пленных?
– У вас нет наших пленных.
Фома встал. Лодка под ногами качнулась, норовя вывернуться, и кэлпи ухватил его костистыми пальцами под локоть. Фома переступил через низкий бортик и зачерпнул ботинком воду. В стороны прянули совсем мелкие полупрозрачные мальки.
– Меня найдут, - пообещал Фома, - и вас всех повесят на деревьях.
– Ой, как мне страшно, - сказал кэлпи.
Фома подозрительно покосился на него. Конечно, им рассказывали про кэлпи. И в школе, и дома. И что они появились неизвестно откуда после Большого разлива. И что первые стычки с людьми обернулись затяжной и выматывающей войной. И что кэлпи чувствовали себя как дома в этом зеленом, заросшем тростником мире трясин и водных рукавов, тогда как люди, напротив, хватались за каждый уцелевший клочок настоящей суши и возводили там свои укрепления и дома. И что с тех пор, как появились кэлпи, люди больше не знали покоя. И что кэлпи - просто трусы, нападающие исподтишка… и что все разговоры о том, будто кэлпи владеют какой-то там магией - просто враки и сплетни, которые распускают сами кэлпи, чтобы их боялись. И еще о том, что кэлпи никогда не смеются, потому что не умеют. И чувства юмора у них нет. И что они непроходимо глупы, ибо так и не освоили человечью речь.
Из этого следует, говорили в школе, что кэлпи просто опасные животные с относительно высоким интеллектом, вот и все.
– Руки болят? - спросил кэлпи.
– Что?
– Веревка.
Фома пошевелил руками.
– Не знаю, - сказал он. Рук он не чувствовал.
– Стой спокойно, - приказал кэлпи. - Не дергайся.
Фома ощутил не столько даже прикосновение и холод металла, сколько рывок вниз и чуть в сторону, руки сами собой упали по бокам.
– Шевели ими, - велел кэлпи. Фома пошевелил и воскликнул:
– Ой, больно.
– Еще, дурак, - сказал кэлпи. - А то потеряешь руки.
Фома всхлипнул и вновь вытер нос о плечо. Руки были свободны, но слушаться не хотели. Впрочем, он их уже чувствовал - пальцы начало колоть-колоть, словно иголками, ужас до чего больно.
– Я хочу домой, - сказал он и топнул ногой, взбив стеклянные шарики брызг.
– Нельзя, - ответил кэлпи. - Ты нужен нам.
– Я всего лишь мальчик, - признался Фома.
Он всего лишь мальчик. Не большой, не страшный. Он не может совершать подвиги. Не может воевать, как в мальчишеских своих мечтах. Ничего не может. А дома родители, наверное, от ужаса и тоски с ума сходят.
